Читаем «Засланные казачки». Самозванцы из будущего полностью

Неожиданно почти рядом с ним, чуть ли не над ухом раздался оглушительный выстрел, затем второй. Артемова чуть ли не подбросило на месте от неожиданности, и не будь он связанным, то вскочил бы на ноги. А так только повернул лицо, трясясь от страха.

В трех шагах от него лежала перевернутая кошевка, на которой его везли. Лошади истошно бились в упряжке, пытаясь встать на ноги, у рыжей из шеи толчками вылетала густая струя алой крови.

«Пулей конягу зацепило, оттого меня и вышвырнуло!»

Мозг, как всегда, спокойно дал подсказку, а глаза впились в торчащий из-за кошевки ствол винтовки. Второй конвоир и возница уцелели и сейчас в кого-то стреляли, почти не целясь, лихорадочно передергивая затворы винтовок, что лязгали с периодичностью хорошо отработанной машины.

И вот бы Родиону закрыть свои глаза и не смотреть в их сторону! Но нет, именно его затравленный взгляд привлек внимание красноармейца, что сидел в кошевке напротив него.

– Надо же?! Уцелела белогвардейская морда!

Боец посмотрел на него с удивлением и нескрываемой ненавистью, затем злобно оскалился.

– Щас я тебя к Колчаку на свидание отправлю!

Он навел на Артемова винтовку, прицелился и нажал на крючок. Время словно замедлило свой ход, а кадры жизни лениво поползли, будто поставленные с нормального на самый тихий ход.

Родион видел, как палец нажимает на спуск, слушал щелчок бойка, но сделать ничего не смог – все тело сковал смертный ужас. Вернее, не все – он почувствовал, как неожиданно расслабились у него все мышцы внизу, и ощутил теплоту, что стала исходить из его тела.

Щелк…

– Твою мать!

Красноармеец смачно выругался в три загиба и дернул затвор винтовки – патрон вылетел на снег.

Осечка!

– Ах ты, падло! Ну, белогвардейская сволочь!

Конвоир выхватил из шинели обойму из пяти патронов и вставил их в магазин сверху, оттянув блестящий на солнце брусок металла. Затем выдернул металлическое крепление из-под донцев гильз и с громким лязганьем, от которого душа, вопя от ужаса, убежала уже в пятки, закрыл затвор.

Говорят, что человек в такие последние для него секунды просматривает перед глазами всю свою жизнь. Родион ничего такого не видел, он уставился в черный зев винтовочного ствола, не в силах отдать своему окаменевшему телу команды хотя бы закрыть глаза, чтобы не видеть вспышки и того комочка раскаленного газами свинца, что разнесет ему напрочь всю голову. Лишь только одна мысль на мгновение заполонила весь его вопящий в ужасе разум:

«Боже, я хочу жить!!!»

Командир комендантского взвода 269-го полка 90-й бригады 30-й стрелковой дивизии Пахом Ермолаев

– Лежи, ваше красное благородие! Лежать, кому говорю, скотина приблудная!

Тело взвыло звонким криком. Пахом стиснул зубы и прокусил себе губу, стараясь сдержать стон от чудовищной боли в руках. Но он предпочел бы совсем сойти с ума от истязаний, чем жить после той чудовищной ошибки, которую сам же и совершил.

Близость казачьего поселка Тибельти сыграла над всеми злую шутку – видимые вдали крыши домов, где была расквартирована целая караульная рота, заставили забыть о привычной осторожности.

Он с тремя бойцами передового дозора отправился на проверку стойбища, хотя присутствие командира отряда не требовалось. Да и возницы стали шибче нахлестывать лошадей, а те, почуяв близость скорого отдыха, сами добавили хода. Подтянулся следом и отставший арьергард – и все сбились перед юртами в одну большую кучу, на что и рассчитывали казаки, устроившие им тут засаду.

Все просчитали, сволочи!

– Ну, вот и все, теперь не подергаешься!

Казак встал с его спины, и Пахом, извернувшись, тут же попытался перевернуться. Не удалось – связали полузадушенным и качественно, не обращая внимания на разворачивающийся бой. Но зато стало видно все, что происходило на узкой равнине в урочище Иркута.

Спереди и сзади красноармейской колонны вынырнули две группы казаков, с полдюжины шашек в каждой. Сноровисто и быстро развернувшись в две жиденькие лавы, станичники с диким воем устремились в атаку.

Со стороны бурятского стойбища еще полдесятка желтолампасных казаков осыпали пулями сгрудившуюся в двухстах шагах колонну, а теперь пошли в атаку, проваливаясь унтами в снегу.

– Эх-ма!

Пахом заскрежетал от горя зубами – перевес врага в выучке был настолько очевиден, и даже, не вляпайся они в засаду, шансов вырваться было бы мало. Будь вместо бородатых солдат весь его комендантский взвод, то да, тогда бы отбились.

Все должно было решиться через минуту. Однако затянуть столкновение оставшиеся в живых красноармейцы могли – на санях, где везли пленного подъесаула, был ручной пулемет «Шоша», прихваченный именно для такого случая, и сейчас парой очередей можно смести жиденькие казацкие лавы.

Перейти на страницу:

Похожие книги