«Засланные казачки». Самозванцы из будущего

К его удивлению, Шубин не вспылил, даже взгляд не потемнел от гнева. Атаман только усмехнулся и негромко произнес:

– Теперь я точно знаю, что вы не враги и не тайные от красных подсылы, а офицеры. Есть весьма надежные доказательства этому убеждению. Вот так-то, господа!

– Позволено мне будет осведомиться о сих доказательствах?

«Ну что он на «обратку» нарывается! Лез бы один в бутылку, но он меня же губит! Хохол упрямый!»

Артемов не выдержал и пнул своего товарища по голени, как бы говоря – «да помолчи ты». Но тот не обратил на дружеский удар никакого внимания, продолжая сверлить взглядом улыбавшегося Шубина, который всем видом демонстрировал знание им какой-то важной тайны. И не просто показывал, а сказал, да то, отчего Родион поперхнулся.

– Я видел вас двоих, – Шубин нарочито медленно заговорил, не спуская глаз с Пасюка, – на фотографической карточке! Это происходило в Шимках, когда вы устанавливали там крест в память расстрелянных красными казаков, в том числе и меня. – Он помолчал, но, собравшись, продолжил: – А потому хватит тебе валять ваньку, Александр Александрович! Я теперь знаю многое, но отнюдь не все.

Атаман откинул с лавки дерюжку и под ней оказался до боли знакомый пластиковый пакет, совершенно неуместный в этом мире. Шубин усмехнулся и молча выложил на стол четыре книги, бумажник с документами, а потом, двумя пальцами, как мышь дохлую, и с видимым омерзением, журнальчик, что по скверной привычке был прихвачен Родионом в поездку. Не удержался он от соблазна, будто ежедневное лицезрение стриптизерш в охотку вошло, а не надоело до омерзения. Машинально прихватил, как Шура Балаганов кошелек в трамвае…

– Так я жду от вас ответов, господа!

Командир комендантского взвода 269-го полка 90-й бригады 30-й стрелковой дивизии Пахом Ермолаев

– Я его гирькой по башке огрел, в отрубе лежит. Тебя завтра казнить собрались, вот я и решился! – офицер ковырялся в замке какой-то железкой, и вскоре дужка поддалась его усилиям. Пахом быстро снял браслет, цепь предательски зазвенела.

– Да тихо ты…

Голос Родиона дрогнул, и Ермолаев испугался. Не за себя, а за этого парня, что на смерть пошел, его из узилища освобождая. Хорошим человеком этот Родион Артемов оказался, запутался, конечно, малость, а родители, как понял комвзвода, казаками были умучены.

А, значит, как ни крути, свой он человек, только на путь истинный поставить нужно.

– Белые войну уже проиграли, это теперь ежу понятно. Сейчас это так, трепыхания последние. Крым они еще удержат за собою, барон Врангель с вас крови попьет. Но ненадолго…

– Какой такой барон? – удивление было искренним, Пахом подумал, что офицер ошибся, а потому уточнил: – Белыми на юге генерал Деникин командует.

– Пока командует, его Врангель скоро сменит. За ним англичане крейсер в Константинополь отправят, да в Крым привезут.

– Откуда ты знаешь, Родион?

– Офицер, что со мною, не белый, а так, маскируется он, Пахом. Шпион патентованный, на англичан работает. Отмычку от замков я у него стащил. А еще записи у этого липового подъесаула интересные есть, я их прочитал. Беда большая будет, командир – поляки в конце апреля в наступление перейдут, нашей войной междоусобной решили воспользоваться. В начале мая Киевом хотят овладеть, и границу по Днепру устроить.

Офицер говорил, но отмычкой в замках ковырялся, и вскоре еще открыл один. Пахом сидел как пришибленный, он хотел верить Родиону, но не мог. Хотя сигареты и револьвер с иностранными буквами были, английские, и, если то, что сказали ему сейчас, подтвердится, то да, верно, шпион он и есть, и не из маленьких, раз о таких делах в известность ставят.

– Держи бумаги, корпел над ними целый час, срисовывал! – Родион сунул в руки Пахома несколько листов. – Тут все по польской армии, структура, как собираются нападать, сколько дивизий на это дело отвели и кто командует. Тут все, что успел написать впопыхах. У него бумаг много, целый чемодан, и все секретные до ужаса. А я сей саквояж сейчас охраняю. Доверяет мне этот шпион – я ему жизнь недавно спас, как и тебе.

– Если это верно, то ты такое для революции сделал, такое… – Пахом задохнулся, он не знал что и сказать, чувство искренней благодарности переполняло его душу.

– Коня я тебе оседлал, а потому уходи сразу. Скачи на запад, к Хубсугулу – там застав нет. У озера кооператоры из Иркутска есть, он помогут тебе до Монд добраться. Через перевалы не ходите, там казаки охранение поставили, в засаду попадете. Цепи свои у того борова брось, они будут думать, что ты ими его огрел, и винтовку забрал.

– Уходи со мною, Родя. Тебя наши больше не тронут даже пальцем, перед ЧК лично поручусь. Ведь я орденом Боевого Красного Знамени награжден, мне поверят…