Заслужить покой: Даймонд Феникс и дарованное проклятие

Нет. Я не был в норме. Меня раздирало изнутри от того, что я был особенным.

Вы когда-нибудь хотели быть избранным, как герои или существа из сказок, книг и различных фантастических фильмов? Конечно, хотели бы. Кто бы ни хотел.

Кроме меня.

Каждый день я представляю, что мог бы жить, как все остальные: веселиться, радоваться, грустить. Быть счастливым. И у меня это получалось. Время от времени. Но каждый раз боль, которую мне приходилось глушить, чтобы весь день выглядеть нормальным, выглядеть как все, возвращалась ночью, и я плакал, всхлипывал и стонал от невыносимой, жгучей боли. Она текла по венам, застилала глаза, пробирала до самых костей, доходила до грани сознания, выжигала мысли, распыляла сердце. Сводила с ума.

Она убивала меня.

До семи лет это было терпимо. Я жил, как все. Но теперь, оглядываясь, понимаю, насколько это было давно, что я уже не помню ту жизнь. Для меня загадка, что пошло не так.

Просто в одночасье мне стало хуже.

"Если так пойдет дальше, я же просто не выдержу", – думал я каждый день, когда по ночам моя кожа начинала светиться серебряным и золотым, а ладони горели голубыми ожогами.

С перемещениями стало легче. Потом я привык и начал контролировать это. Я мог хотя бы спать по ночам, но иногда, когда приходилось заглушать боль, медитировал в темное время суток вместо сна.

В одно время я даже забыл, что такое сон.

– Даймонд?

Кажется, словно это никогда не закончится.

Я не хочу быть особенным.

"А что, если моя магия в один день просто пропадет?"

До семи лет было страшно даже думать о таком. Я благоговел от мысли, что могу щелкнуть пальцами и включить свет. С семи до десяти – проклинал свою магию. Казалось, что это будет длиться вечно.

На утро Исаак будил меня, когда я сам уже не мог проснуться, и находил на мне все новые и новые ожоги, а через пару минут они пропадали, словно все это было как в бреду. Словно все это мне просто приснилось.

Не припомню свои мысли потом. Похоже, смирился. Конечно, я смирился.

– Даймонд!

Разряд тока прошелся по телу, и я глубоко и рвано задышал. Дыхание сжалось в груди. Мне пришлось прокашляться, чтобы унять тиснение в сердце.

Тело словно налилось свинцом. Я смог лишь с трудом повернуть голову на знакомый голос.

– Это пройдет, – успокоил он, – Подай мне руку.

С сомнением, но я сделал, как попросили. Мою руку взяла и сжала теплая, сухая ладонь. Я почувствовал, как в меня направили энергию, схожую с моей, поэтому через минуту медленно открыл глаза: слева от меня сидел Хонсу. Спокойный, сосредоточенный. Он не выглядел рассерженным за то, что я натворил ранее. Нет. Он лишь с сочувствием гладил мою ладонь.

Мне же было так стыдно, но я не мог произнести даже слова. Горло сковало льдом, а ноги как будто примагнитило.

Осмотревшись, я понял, что нахожусь в Кэрулеуме. Кажется, так это место назвал Сириус? Только вот это был не тот зал-библиотека с коридорами, а небольшая комнатка с одиноким книжным шкафом, рабочим столом и диваном, на котором я сейчас и лежал. Из окна перед диваном лился голубой свет.

Около шкафа с книгами стоял Сириус. Казалось, он погрузился в глубокие раздумья.

Хонсу закрыл глаза. Голова его опустилась до самой моей ладони, и он стал что-то тихо нашептывать. С каждым его словом я ощущал себя лучше, чем секундами ранее.

– Зачем… – только и смог вымолвить я, после чего дыхание сжалось.

– Тише, – Хонсу отвлекся и потрогал мой лоб, а Сириус сразу переключился на меня и подошел ближе, опустившись на диван, – Ты отключился на несколько минут.

Я вскочил, но перед глазами заплясали точки, поэтому мне пришлось упасть обратно на мягкую подушку.

Хонсу с упреком покачал головой и провел ладонью над моим телом от самой головы до пят. Стало чуть легче.

– Не спеши. Ты чуть не умер, да, Сириус? – Хонсу слегка осуждающе посмотрел на парня, на что тот лишь отвел глаза в сторону, – Поэтому тебе, Даймонд, сейчас нужно отдыхать.

Я стал отрицательно мотать головой и хотел было вновь подняться, но тело пронзило дикой болью, как от удара. Я крикнул и свернулся калачиком. Внутри словно поднялась лавина холода, и из моего рта пошел ледяной пар.

– Ну и что ты сделал? – Хонсу сочувственно посмотрел на меня и отстранился. В его голосе не слышалось злости, скорее усталость, – Лежи так, если хочешь. Но постарайся не двигаться.

Мужчина перевязал свой хвост на голове в пучок и аккуратно коснулся моей груди. Я вздохнул глубже, чувствуя, как энергия снова расползается по телу приятным потоком.

Я вдруг неосознанно перевел взгляд на повреждённый глаз мужчины. Вблизи шрам выглядел еще глубже и яснее, чем на расстоянии. Белый глаз тоже смотрел на меня, словно шрам никак не повлиял на работу зрительного аппарата.

– Лучше? – я отвлекся от своих мыслей и кивнул. Хонсу удовлетворенно хмыкнул и поставил вторую ладонь на мою спину.

– Поза из… Санатио, – тихо догадался я.

– Все верно. Понимаешь, что написано в книге? – я снова кивнул, – Еще один признак твоей принадлежности ко мне.