Засранец Бэдд (ЛП)

Он заправил барное полотенце в задний карман джинсов и присоединился ко мне за стойкой. Чтобы проверить, нужно ли что-то добавить перед тем, как он примет у меня смену, Брок проверил холодильники и полки. Хоть он и убрал свой телефон, у него на лице все равно оставалась та глупая ухмылка.

- Да что с тобой такое, солнышко? - спросил я, ставя пару бутылок пива на бар для стола Люциана. Люц, как оказалось, накопил свои сбережения тем, что подрабатывал официантом и работал барменом во время своих путешествий, поэтому был опытным приложением к бару.

- Ничего. Совсем ничего. - Брок подмигнул мне.

Я схватил чек, как только он был напечатан.

- Чушь собачья. Только одно может быть причиной такой ухмылки на лице мужчины, и это первоклассная киска.

Брок ушел и вернулся с двумя ящиками пива на одном плече и с тремя бутылками ликера в руке.

- Ну дааа… настоящий джентльмен никогда не целуется и ничего не рассказывает, - сказал он с коварной ухмылкой.

- Настолько первоклассная?

- Давай просто считать хорошим знаком то, что я сегодня буду присматривать за баром вместо того, чтобы отсыпаться, ведь я поспал всего где-то три часа.

- Баба. Попробуй быть бодрым семьдесят два часа, стоя ногами на вражеской территории и выполняя миссию, а потом еще проплыви шесть миль на полной скорости, чтобы достичь цели, - хмыкнул я.

- А ты попробуй выполнять смертельные воздушные трюки в шести городах за пять дней, пока летаешь от места до места.

Люциан забрал у меня напитки и сказал:

- Как насчет того, чтобы вы двое прекратили мериться, у кого чего-то больше и принялись за работу? - Он взял напитки и пошел прочь от бара, не оглядываясь, чтобы доставить выпивку.

Брок и я взглянули друг на друга и рассмеялись.

- А Люциан учит нас обоих, - сказал Брок.

Я начал укладывать стеклянные пинты, бокалы рокс и стопки в посудомоечную машину.

- Ведь на самом деле, - сказал я, - ты болтаешься с дурацкой улыбкой на лице. Это, должно быть, было чертовски хорошо.

Брок пожал плечами, смешивая космополитен для толпы хихикающих белокурых туристок.

- Зейн, брат, словами не описать. Я будто умер и попал в рай… шесть раз за одну ночь.

Я уставился на своего младшего брата с абсолютно новым уровнем уважения.

- Черт, это здорово, сынок. Я бы сказал: «Вот как это делается!»

Тридцатилетние блондинки, для которых он смешивал напитки, услышали наш разговор и стали громко перешептываться, глядя то на Брока, то на меня.

Брок толкнул меня локтем и наклонился ближе.

- В следующие выходные встретимся с ней снова.

- В самом деле?

- Ага, - он бросил на меня взгляд. - И знаешь что, ты и сам большую часть дня довольно глупо улыбался. Не думай, что я не заметил.

- Не было такого, - проворчал я.

Люциан поставил на стойку четыре стакана, наполнив их льдом и колой.

- Да было. - Он вытащил из кармана сотовый телефон и открыл зернистую, размытую фотографию меня, которую, очевидно, сделал тайком. И, да, на снимке я глупо и во весь рот щеголял улыбкой, точно так, как он и говорил. - Доказательство номер один, - и, выполнив свою разоблачающую миссию, он ушел. Типичный Люц - сбросил бомбу и тихо свалил.

- Этот засранец меня сфоткал? - возмутился я, глядя вслед своему второму младшему брату.

Брок лишь хихикнул.

- Ты что-то говорил об взаимозависимости между глупой улыбочкой и первоклассной киской?

- Да, ну… она гораздо больше, чем просто первоклассная киска, так что прояви немного уважения, мелкий говнюк, - пробурчал я.

- Эй, ты не обязан мне что-либо объяснять. Это были твои слова, не мои.

- Заткнись, - прорычал я, достал из холодильника несколько лаймов и принялся нарезать их… возможно, чересчур усердно.

- Оууу, задели чувства бедного маленького Зейни-вейни? - усмехнулся Брок с другого конца бара. - Сдается мне, парнишка слишком остро реагирует.

Я перестал нарезать, повернулся и посмотрел на Брока злым взглядом.

- Прижми руку к стене, - приказал ему я.

- Что? Зачем? Что ты собираешься сделать?

- Просто сделай это, придурок.

Брок прижал ладонь к стене в конце стойки, широко расставив пальцы и упершись костяшками пальцев в дерево. Я подбросил нож в воздух, поймал его за тыльную сторону лезвия, выдержал драматическую паузу, а затем метнул нож в руку брата. Лезвие перевернулось и вонзилось острием в дерево между его средним и безымянным пальцами, подрагивая рукояткой.

- Помни, что я могу сделать в следующий раз, когда тебе захочется посмеяться надо мной, идиот, - прорычал я.

Брок убрал руку, выдернул нож из стены, уставившись на него так, словно никогда раньше не видел подобного.

- Ты мог повредить мою руку, осел.

Я забрал нож, вымыл его и вернулся к нарезке лаймов, игнорируя редкие аплодисменты, взгляды, свист и шепот, которые получил за свое маленькое представление.

- О, ради бога. Я мог бы сделать это с удвоенного расстояния в темноте топором.

- Чушь собачья.

Я нахмурился, глядя на Брока.