Заставь меня остановиться 2 (СИ)

— Егору за то, что ведется на такую чушь. Но не думаю, что он снова будет косячить. Думаю, новое увлечение посерьезнее, не на неделю. Он даже на работу устроился ради него.

— Него?!

— Увлечения в смысле.

— Господи, я уж думала он в педики заделался. Фух, отлегло. Блин, меня только осенило, что я ничего не замечаю вокруг. Только хотела тебе сказать, что пора бы отправить его на работу, а он уже там. Что за работа?

— В секс-шопе, — спокойно произносит Лукьянов. Я же усмехаюсь в ответ и только спустя несколько секунд до меня доходит.

— Да ладно?! Не может такого быть! — вскакиваю с постели. — Офигеть! — хватаю телефон, но Лукьянов тут же его перехватывает. — Дай, мне нужно срочно позвонить Лиле.

— Зачем?

— А ты не догадываешься?

— Тебе об этом что-нибудь говорили?

— Нет!

— Ну так и забудь, если тебя в это не посвящали, значит есть причина, — черт, черт, черт! Ну вот какого хрена он такой из себя умный?

— И все-таки я хочу тебя ударить!

* * *

Две недели без Лукьянова оказались не такими ужасными, как можно было себе представить изначально. Просто… никакие. Правда то, что его слова сбываются почти на сто процентов — настораживает. Никогда не думала, что в реале буду способна на драку с его дочерью. Хотя, дракой, это, конечно, назвать сложно, но все же сцепились мы с ней разочек чисто по-бабски: за волосы. И опять-таки, как и предрек Лукьянов, после этого мы как будто перестали друг для друга существовать. Нам совершенно пофиг друг на друга. И что-то в этом есть. Стало спокойно. В какой-то момент Ника вообще перестала меня замечать. Она — в телефоне, я, по иронии судьбы, — тоже в мобильнике.

А сейчас мне не просто спокойно, но и хорошо. Никогда я еще так не радовалась поездке в столицу. Это как все мои дни рождения и новые годы в одном флаконе. Фейерверк праздников. Казалось бы, прошло всего пятнадцать дней, а ощущение как будто не виделись сотню лет. Сердце трепещет как ненормальное, когда ловлю взглядом моего Лукьянова. И нет в его руках цветов, как мечталось несколько минут назад. Ну и пофиг, главное, что в пятницу вечером приехал в аэропорт за мной сам, не сославшись на многочисленные пробки. А мне они рядом с ним будут даже в кайф.

— Ммм… ты колючий, — еле слышно произношу я, как только отлипаю от его губ. — Скучал?

— Аж руку стер, — шепчет мне на ухо.

— Пошляк. Ну что, будешь мне устраивать экскурсию по ночной Москве? Хочу на «Патрики», мне так ни разу там и не удалось побывать. А еще хочу в парк на…, - договорить я не успела, Лукьянов фактически закрыл мне рот своей ладонью.

— Никаких экскурсий. По крайней мере сегодня. На пруды она посмотреть захотела. Сегодня моя ночь, а не Москвы, — прижимает меня сильнее к себе.

— Ой, да пожалуйста.

* * *

— А давай еще туда, — тычет мне в лицо мобильником. Намеренно близко, чтобы я не разобрал куда именно она хочет — На пару часиков. Ну, пожалуйста, — продолжает канючить Аня, быстро спрятав телефон в карман пальто. Хватает мою ладонь со стальной хваткой. — Очень хочется сахарной ваты или яблочка с карамелью, — ясно, в парк значит. — Хорошо?

— Хорошо, — киваю в ответ, наблюдая за тем, как она торопится к остановке.

— Я посмотрела маршрут и знаю какой нам нужен автобус.

— Автобус?

— Такси долго ждать. А мы по-быстренькому сядем в тесный-тесный автобус.

— Ааа, понял. Романтика.

— Типа того.

Только сейчас осознал, что ведусь на любые Анины просьбы. И так ловко она это делает, что невольно чувствую себя загипнотизированным. Настолько повернут на этой маленькой заразе, что поперся не только поглазеть на пруды, но и теперь еще и в какой-то парк. Как будто год не виделись. Встрял по самое не могу. И вроде бы я с этим уже давно смирился, но ненасытная потребность не удовлетворяется. Не сексом занимались, а жрал ее, пил. Вроде должно хватить, а все мало. Аж самому страшно. Что будет, если вдруг Аню переклинит, и она влюбится в какого-нибудь молодого пацана? Ведь это жизнь, все может быть. Что тогда? Пиздец тогда. Причем ни ей, а мне. Вот так и встревай на старость лет Ой, бля, ну какая на хрен старость? Не было никогда загонов по поводу возраста. Сейчас-то что? Да кого я обманываю, дело не в возрасте, а в том, что сейчас меня отчетливо сжирает страх за то, что на моем месте может оказаться любой другой. Будь ему тридцать, сорок или пятьдесят. Не хочется все это потерять. Ой, как не хочется. Однако жить этой мыслью — это вообще сродни клиники. Не будет никаких других у нее. С чего они вообще должны быть? Не будет никого кроме меня и точка.

— Ну не злись, пожалуйста, — звонкий Анин голос внезапно выводит меня из раздумий.

— С чего ты взяла, что я злюсь?