Заставь меня остаться (СИ)

— Давай потом об этом. Мар, можешь манго заказать. И еще киви, — представила вкус, и зажмурилась от наслаждения. — И персиков… хотя нет, персики не надо. Малину! Да, малинку!

— Кто-то говорил, что нет беременных загонов?

— Ошибочка вышла. Хочу, иначе умру! — простонала я, ощущая во рту смесь этих вкусов.

Кажется, и правда умру, если сейчас же не получу то, что хочу. Манго, киви, аккуратные ягодки малины, и…

— И кокос! Кокосовое молоко и мякоть! — загорелись мои глаза. — Закажешь, ладно? Я пока в душ.

— Лучше до магазина прогуляюсь. Мне приятно будет самому купить тебе все это. Насчет переезда думай быстрее. Здесь неудобно.

— Иди уже, — рассмеялась, подталкивая Марата к выходу.

Он, посмеиваясь, ушел. Я погладила Счастливчика. Выглядит сытым, и правда кормили, слава Богу!

Закрылась в душе, облизываясь на вкусняшки, которые принесет мне Мар. И ведь не тянуло ни на что особо, и токсикоза не было, но как Марат вернулся в мои будни, так началось. Почему? Организм почувствовал, что можно капризничать? Что есть кому удовлетворять мои капризы?

Улыбнулась довольно, принюхиваясь к шоколадному гелю для душа. Шоколада мне много нельзя, только горький, а я его терпеть не могу. Самый вредный обожаю, самый дешевый, где полно пальмового масла, забивающего сосуды. Может, набрать Марата, чтобы купил?

Нет-нет, нужно себя контролировать. Ребёнок важнее моих хотелок. Потом позволю себе дольку моего любимого Киндера, а сегодня — ягоды и фрукты. Поскорее бы Марат вернулся!

«Поехал в другой супермаркет. В твоем у дома фрукты будто из прошлого века. Жди, пол часа и буду» — прочитала сообщение от Марата.

Приятна мне эта забота. И капризничать приятно, кто бы мог подумать. Школьницей себя влюбленной чувствую, да и Марат тоже будто груз со спины скинул, и ощущается мной не как бизнесмен, разбрасывающийся Бугатти направо и налево, а как любящий мужчина, несший меня на руках под дождем, и ищущий мне вкусняшки.

Но обманываться не стоит. Марат и таким может быть, и другим. Я вообще мало знаю его. Но узнаю! Как и он меня!

— Что-то я хотела сделать, — пробормотала, припоминая. — Ах, да, гештальты!

Нужно Марату рассказать всё подробнее про Игнатовых. Только попрошу без смертоубийств. Что еще? С отцовскими грязными деньгами постепенно решим вопрос, себе ни рубля не оставим, упаси Боже! Даже если бы голодать пришлось, к этим деньгам я бы не прикоснулась! Что еще?

Миша.

Считается ли он гештальтом? Обманывал, папу подставил, меня тоже. Кинул, предал, а я молча уехала. Даже не высказала ему ни разу, насколько мне было больно с ним жить.

Позвонить? Даст ли это хоть что-то? Ему, я уверена, плевать на все мои обвинения. А мне-то станет легче, если я еще одну точку в прошлом поставлю?

Надо попробовать.

Открыла косметичку, спрятанную в бабушкином секретере. В ней гель алоэ, ванильные гигиенички, купленные еще в Рио, и старая симка. Должна еще активной быть. Сим-карта на мое «старое» имя — Паулина. А в симке номер Миши.

Я не нервничаю, хотя еще недавно не решилась бы звонить, и слушать его голос. От одних воспоминаний трясло. Да и до сих пор мерзко и больно, но сейчас я не боюсь.

Проверила баланс, улыбнулась себе, чтобы придать еще больше уверенности, и набрала номер своего бывшего.

Гештальты?

Пожалуй, я готова.

Глава 26

Первый дозвон — связи нет.

Странно, но я выдохнула с облегчением. Все же, заволновалась, аж ладони вспотели. Одно дело — разговаривать с тем, кто делал больно, но повзрослел, и хоть немного раскаялся, чтобы… ну, не извиниться, а хоть выслушать претензии. А другое — с таким как Миша. Я точно знаю, что он ни капли не раскаивается. Ни в том, как со мной себя вел. Ни в том, как с моим папой поступил.

Эгоист в самом худшем смысле слова.

Положила телефон на секретер, вытерла ладони о свободную, мягкую футболку, и хотела идти делать чай, но…

Нет!

Еще раз наберу эту сволочь! Пусть кидает трубку, пусть материт меня, оскорбляет или смеется — пошёл он! Ни разу я не имела возможности высказать ему вслух то, что на сердце! Ни разу в жизни! Вечно боялась, и даже сейчас жалко трушу, хотя Миша за тысячи километров от меня. Не прилетит мне оплеуха сейчас. Он не толкнет, не спустит с лестницы, не уткнет лицом в подушку, чтобы жестко трахнуть… он ничего мне не сделает! А я могу! Могу, да! Выскажу ему, что он не мужчина, и даже не глупый мальчишка, а самая настоящая мразь!

Пальцы подрагивают, в висках стучит. Набираю повторный дозвон. Буду звонить пока не появится связь, пока Миша не ответит мне!

Второй дозвон сорвался.

Я упорная.

Третий — слышу французский рэп. Его Миша поставил вместо гудков.

Я задыхаюсь. Успела передумать раза три за эти секунды — отключить дозвон, вынуть сим-карту, или же поговорить? А вдруг не ответит? Нет уж, пусть ответит… хватит трусить, Алика, хватит, мать твою!!!

Четыре гудка. Пять, шесть, семь… не отвечает. Я жду. Глохну, почти не соображаю. Не от паники, а от омерзения, что услышу его голос, но жду.

А в ответ гудки.

— Ладно, — выдохнула, и отложила телефон.