Заставь меня простить

Наша стычка продолжалась уже несколько месяцев с тех пор, как к Сержу подкатил гей. С того времени он уже не может понять, кто же ему нужен: парень или девушка. Я его метаний не разделяла никаким образом. Ну и как это вообще? Не понимать, кто ты и куда относишься?

— Слушай, а давай попробуем… поцеловаться, — озарил он меня своей идеальной мыслью.

— Ты серьезно? — нет, ну а что? В конец уже оборзел!

— Ну… да.

— И что это тебе даст? Мы друзья уже больше года. О чём ты вообще говоришь?

— Мы не друзья, я изображаю твоего парня, не забыла, не? Мне полагается поцелуй, — он сложил губы в трубочку и потянулся ко мне.

— Иди ты, — смеясь, я оттолкнула Сержа. — Я не буду с тобой целоваться, — решительно ответила я.

— Продолжай смеяться, — с улыбкой сказал Серж, но его голос изменился и я непонимающе уставилась на него. — За нами следят, — отрезал парень.

— Что? — уставилась на него, пытаясь обернуться, но он подхватил меня на руки и закружил.

— Веди себя естественно, потому что я заметил машину, которая едет за нами от универа. Я вижу её уже не в первый раз, — пояснил Серж, а мне показалось, что у меня даже пальцы ног заледенели, настолько холодно и неуютно стало.

Кое-как мы добрались до квартиры, и только когда за нами закрылась дверь я, наконец, смогла успокоиться и перевести дыхание.

— Виточка, — из кухни выглянула бабушка. — О, Серёжа, привет, — она упорно не называет его Сержем, говоря, что это неправильное для России имя. Спорить с ней — бесполезно, поэтому у Сержа теперь есть один человек, называющий его полным именем. — Проходите, я вас покормлю.

— Хорошо бабушка, сейчас идём.

Когда мы разулись, я потащила Сержа в свою комнату и, закрыв дверь, спросила:

— Ну и?

— Что?

— Почему я узнаю об этом только сейчас, когда ты видишь машину уже не в первый раз?

— Я думал, что следят за мной, ну ты знаешь, мой папа слишком мне не доверяет, но… когда я один никакой машины, ничего такого я не вижу, а вот когда мы вместе она неизменно преследует нас. Следят за тобой, Вита, и лучше бы тебе знать кто именно.

— Не имею ни малейшего понятия. Разве что… — имя Дениса называть не хотелось, да и зачем ему.

— Кто? Твой бывший?

Я вкрадчиво посмотрела на Сержа, пытаясь понять, с чего он взял, что у меня вообще есть бывший.

— Что ты так на меня смотришь? Только дурак не поймёт, что ты оставила в Москве свою любовь.

— Да? И как же ты это заметил?

— Просто, Вита. Ты замечала вообще, как парни провожают тебя взглядом. Вспомни, сколько раз тебе предлагали встречаться и просто познакомиться. Ты прекрасна, но… ты никого не видишь. Ушла в себя, как в кокон. Я рядом с тобой только потому, что тебе это удобно, и ты хочешь, чтобы об этом узнал кто-то там… я ведь прав.

— Я тебе сразу сказала, что встречаться буду с тобой, потому что мне это удобно, но ты мне друг.

— А ты давай не перевирай, я о другом тебя спрашиваю совсем. Расскажи мне всё, я ведь друг для тебя. Ты сможешь отпустить.

— Не смогу, — еле выдавила я, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. — Я пыталась, но… не могу, — уже сквозь пелену слёз проговорила я.

— Рассказывай.

И я рассказала. Всё, с момента приезда в дом отца и до того, как мы с Денисом расстались. Мне было не страшно делиться с Сержем, потому что знала — он поймёт и поддержит, просто… до сегодняшнего дня мы не говорили, он не спрашивал, а я и не собиралась что-то объяснять сама.

Рассказывая, я вновь пропускала всё через себя, проживала те же моменты и… это было больно. В груди жгло, горло саднило, глаза уже не видели от слёз. Надеялась, что вдалеке всё пройдёт и мне станет легче, но… нет. Мне даже сейчас, когда излила душу, легче не стало.

Впервые со всего, что случилось, делюсь с кем-то теми событиями. Даже с бабушкой не говорила, потому что не хотела её волновать. Когда уговаривала её на переезд, объяснила, что влюбилась в Дениса и хотела бы уехать. Она больше ничего не спрашивала, не советовала и молча собиралась, хотя было заметно — уезжать не хотела.

Рассказав всё, мне показалось, что слёз стало ещё больше. Я просто плакала и не могла успокоиться, а Серж крепко обнял меня и шептал утешительные слова. Не знаю, сколько мы так просидели, но вскоре удалось кое-как вдохнуть и отстраниться.

— Прости, — пролепетала я, — это сложно… для меня.

— Вита, может ты меня, конечно, и пошлёшь, но я скажу. Какого хрена ты вообще уехала? Он любит тебя, ты его. Тем более ты не забыла, да и он, судя по тем фото, что ты разглядываешь в интернете, не слишком-то и счастлив, — я уставилась на него широко открытыми глазами. — Да, милая моя, я вижу больше, чем ты думаешь.

— А что мне было делать? Послать всё и остаться его любовницей?

— Как вариант, — легко ответил Серж. — Нет, ну а что? Тогда, по крайней мере, ты бы была счастлива.

— Я бы потеряла себя, — воскликнула я.

— Да кому ты рассказываешь, Вита. Пора уже выйти из этой скорлупы хорошей девочки. Подумай, наконец, о себе. Не о ребёнке, не о Денисе, и даже не о бабушке, а о себе. Чего ты хочешь? Хочешь быть с ним?

— Да.

— Ну и почему ты до сих пор сидишь здесь? Вперёд! Действуй.

— Там ребёнок, — возразила я, — ему нужна семья.