Заставь меня простить

— Мама, — язвительно говорю я, — а ты не хочешь рассказать мне, как получилось так, что я и Вита брат и сестра?

Несколько минут мама молчит, а потом выдаёт:

— Откуда ты узнал?

— Мама, я задал тебе вопрос.

— Это не телефонный разговор.

— Отлично, жди, я скоро буду.

— Я не могу сейчас, — мама делает последнюю попытку отвертеться, но я отметаю её.

— Прости, мама, но мы поговорим. Буду через двадцать минут.

Нет, сегодня я таки всё узнаю, потому что меня, в конце концов, уже достало всё это. Одна вены режет из-за чёрт знает кого, вторая хочет сбежать, потому что родственница, а третья пытается отвертеться от разговора. Бабы, чтоб их!

***

Мама уже минут двадцать просто полулежала на диване, подтянув ноги и усевшись по-турецки.

— Ну и? — не выдержал я.

— Что и? — непонимающе уставилась мать.

— Ты будешь рассказывать о том, каким мистическим образом Вита теперь моя сестра? И почему ты не сказала об этом сразу? — немного раздражённо проговорил я.

— Обычным. У тебя у самого ребёнок, — съязвила мама.

— Мама, — чуть повысил я голос. — Понимаю, что ты беременная, но это не даёт тебе права уходить от разговора.

— Денис. Какая разница? Просто расстанься с ней, что в этом такого сложного?

— Расстаться? Серьёзно? А больше ничего не предпринять? Мама, я люблю её. Все эти грёбанные пять лет любил, и ты предлагаешь расстаться? Да, шяс!

— Но она твоя сестра! — возмущённо выдала мама.

— Хватит! Рассказывай, как так получилось, — снова не выдержал я. Это переходило все возможные рамки.

— А вот так и получилось. Я встречалась с Олегом, потом забеременела.

— Что-то тут не сходится, мама, — уверенно сказал я, — твой рассказ упускает одного: как дедушка разрешил тебе встречаться с каким-то бедным проходимцем.

— А он и не разрешал, — выпалила мама. — Мы встречались тайно. Я и Олег, а Дима… — она осеклась, а я понял, что здесь всё не так чисто.

— Тааак! А вот с этого места, если можно, поподробней. И что же Дима?

— В общем, уже тогда твой дедушка посватал нас с Димой, а я замуж не хотела. Не любила его, рассказала о нём Олегу, ну и… в общем, он предложил познакомить Диму с его сестрой. Я не знаю, как там так получилось, но они познакомились и начали встречаться. Дима уходил с ней на свидание, а я с Олегом. Всем было хорошо, но когда узнал мой отец, в общем, я не могла сознаться, что ребёнок от другого, сказала, что он от Димы. Ну, и Дима так думал, потому что… ну, мы, у нас было с ним раз.

— А что же этот Олег? Не выявил желания жениться на любимой?

— Я тоже убедила его, что ребёнок от Димы, ну, вот он и отстал, а следом и его мама соврала, так что всё было хорошо.

— Допустим, всё так. Почему ты не рассказала об этом сразу? Папа же знал, что я ему не родной. Так, стоп, — озарило меня мыслью, — папа знал, что ты встречаешь с братом Витыной мамы?

— Нет, — уверенно заявила мама, — нет, нет, нет. Он думал, что их знакомство случайно, так что ничего не знал и сейчас не знает. Денис, милый, давай не будем говорить об этом во всеуслышание.

— Мама, как же я устал от всего. Твои постоянные интриги, недоговорки. Считаешь, это нормально? Думаешь, можно вот так спокойно вершить чужие судьбы? Кого-то с кем-то знакомить, чтобы тебе было хорошо, выходить замуж за нелюбимого, убеждать его, что у вас будет ребёнок. Ты и после не слишком изменилась. Измена под носом у отца, скрывала от нас с Валей, что мы родные.

Я не мог в это поверить. Мама у меня, конечно, далеко не ангел, но такое враньё? В голове не укладывалось, как она так могла. Насколько же человек запутал интриги? Уверила папу, что я его сын, ничего не сказала о Витыной маме.

— Ты изначально знала, что Вита папина дочь? Знала, что у него где-то там растёт дочка и ничего не сказала? — до меня только сейчас это дошло.

— Денис, — тихо проговорила мама.

— Отвечай, мама, — впрочем, я уже и так знал ответ.

Её робкое «Да» только подтвердило догадки. Господи, неужели это реально? Неужели вот эта хитрая интриганка моя мама?

— Спасибо за честность, мама, — я резко встал, направляя к двери.

— Денис, — окрикнула меня, — давай поговорим.

— Не о чём разговаривать мама. Мне нужно подумать, — бросил я, открывая дверь и выходя на улицу.

Июнь радовал тёплыми днями, которые меня, к слову, совершенно не грели. На душе было противно и гадко. Вспомнил себя семнадцатилетнего. А ведь я тоже был взбалмошным, меня не интересовали чувства других, я жил только для себя и ради себя. Как и мама. Когда пять лет назад она рассказала обо всём, я был в глубоком шоке и ещё долго не хотел с ней общаться. Теперь я ещё больше понял, что был прав. И ведь она знала мою реакцию. Именно из-за неё просто взяла и свалила всё на Виту в надежде, что та просто уедет, не сказав ни слова. Сделает так, как когда-то её мама.