Заставь меня простить

— Вот, — Леонтий протягивает ей фотографии. — Знаете кого-то из этих людей?

Александра некоторое время смотрит на фото, и на миг я улавливаю узнавание, но она мотает головой и говорит:

— Нет.

— Вы уверены? — не выдерживаю, хотя и понимаю, что веду себя не совсем адекватно.

— Уверена, — вскидывает голову девушка.

Первое, что понимаю — врёт. Это отлично заметно, но и винить её в этом нельзя, потому что она боится. Мы — обычные люди, которые пришли поговорить. И она не уверена в нас, хотя и так рассказала достаточно много.

— Александра, — обращаюсь к ней. — Этот парень, — указываю на Стёпу, — увешал фотографиями моей девушки всю комнату, а в этот, — тыкаю в Олега, — живёт с моей матерью, которая ждёт ребёнка. У нас есть подозрения, что именно они причастны ко всему, понимаете?

— Да, — выдаёт Александра. Вижу, что она удивлена и обескуражена. Ей явно не по себе, и она не знает, ни что говорить, ни что делать.

— Если это они вас приглашали, просто скажите нам. Мы не станем говорить о вас в полиции или ещё что-то. Нам просто нужно знать, потому что некоторое доказательство их вины уже присутствует, — продолжаю тираду.

— Да, — несмело выдаёт девушка, — это они. Они… предлагали работу. Вот этот, — она ткнула на Стёпу, — говорил со мной по телефону, а другой — встречался и вёл переговоры. Тот тоже присутствовал, но по большей части просто молчал.

— Спасибо, — искренне благодарю девушку за проявленное доверие.

Мы собираемся уходить, обуваемся, когда уже на пороге девушка робко произносит:

— Я не против свидетельствовать, если их действительно посадят. Просто… у меня дочь и…

— Не объясняйте, — спокойно говорю я. — Мы понимаем.

Когда мы уже вышли из подъезда и сели в машину, меня внезапно осеняет мысль. Что, если за ней следили? Ведь Олег со Стёпой наверняка будут…

СТОП!

Внезапно меня осеняет мысль, что всё слишком просто. Получается, она боялась, ей звонили, угрожали, но после этого она впустила в дом двух мужчин и смело рассказала им обо всём? Да, даже не это странно. Почему её не убрали? Что стоило им схватить её и сделать то же самое, что и с другими? Почему они угрожали и держали её, если она в любой момент могла пойти и рассказать, с кем встречалась, составить фоторобот…

— Что-то здесь не так, — вслух произносит мои мысли Леонтий.

Мы смотрим друг на друга, а уже в следующую секунду открываем двери машины, выходим и направляемся обратно. Кажется, нас развели, как детей.

Глава 19

Первое, что зацепил взгляд, когда я открыл глаза — белые стены. В мозгу отчаянно пронеслись воспоминания так, что голова сразу же начала болеть.

— Ну, слава богу, — услышал голос Ромы.

Не без труда повернул к нему голову, и кое-как выдавил:

— Сильно меня приложило? И давно я тут?

— Не сильно, просто сотряс, — пояснил Рома. — А тут ты часа два, наверное, может больше. Не переживай, звонила твоя Вита, я ответил, сказал, что ты оставил телефон у меня, так что… не знает она ничего, — подбодрил друг, и в этот момент я был ему чрезмерно благодарен.

— Спасибо.

— Ты всё помнишь? — спрашивает Рома. — Там следователь за дверью стоит.

— Приглашай, — коротко бросил, чувствуя, как боль нарастает, — и это… медсестру позови…

***

Мне вкололи какое-то обезболивающее, так что уже спустя пять минут я мог нормально соображать и отвечать на вопросы. Понемногу вспомнил, как мы с Леонтием зашли в подъезд. Не успели подняться даже на второй этаж, когда на встречу вышел незнакомый мужчина. Мы просто шли дальше, даже не обратив внимания на то, что в его руке кусок железа, а когда он въехал им Леонтию по голове, дошло, что всё не так просто.

Дойти-то ко мне дошло, но успеть что-то сделать не получилось, потому что этот самый кусок железа долетел и ко мне. Дальше — темнота. Всё это я с превеликим удовольствием рассказал следователю. На мои вопросы относительно судьбы этого самого мужчины он ответил односложно и стандартно:

— Ведётся следствие.

***

Вите позвонил только на следующий день, когда более менее смог нормально разговаривать. Извинился за свою неуклюжесть, спросил, как у неё дела. Она охотно рассказывала о том, что очень рада приезду. Это помогло ей отвлечься от проблем. Они с бабушкой уживаются и радуются обществу друг друга. То, что Вита так относится к бабушке — хорошо. Она всегда была такой. Доброй, весёлой, жизнерадостной и уважительной к старшим. Пожалуй, у меня таких отношений с родственниками не было.

К её приезду оставалась всего неделя, и я был чрезмерно раз, а ещё больше потому, что теперь недалеко от её дома дежурил частный детектив, которого я нанял после всего, что произошло. Оставить её без присмотра после увиденных фотографий не мог, поэтому нанял профессионала. Семён действительно знал своё дело. Докладывал о каждом её шаге, сообщал, что слежки замечано не было.