Заставь меня жить (СИ)

– Лучше тебе и не знать, какие книги Леотрим хранил там. Дело в том, что он происходил из древнего и знатного рода, который прославился страстью к коллекционированию самых опасных и бесценных книг. Так случилось, что Леотрим оказался единственным наследником и последним представителем своего рода, и к тому же, пошёл против воли отцов и прадедов. Он попросту не хотел связывать свою жизнь с тёмной магией, зельеварение было его единственной страстью, но расставаться с семейной реликвией было бы истинным кощунством и неуважением к предкам. Поэтому он выделил для этих книг отдельное помещение и скрыл его несколькими защитными заклинаниями.

– Но как Реддлу удалось провести его? – изумляюсь я, а Снейп разводит руками.

– Для меня это до сих пор остаётся загадкой, но факт есть факт. Мы проникли туда, и то, что мы там нашли, обрадовало далеко не всех.

– Даже так, – откликаюсь, а профессор вновь переводит взгляд на меня.

– Воодушевление было лишь у Беллатрисы, Нарциссы и самого Тома. Я, Люциус и прочие отнеслись к этим книгам с разумной опаской, но напрямую этого не высказывали.

Я встаю со стула, расправляя затёкшие плечи и шею, делаю несколько шагов по комнате и облокачиваюсь на подоконник. Поток информации захватывает меня и вместе с тем заставляет задуматься над каждой деталью, потому что это – второй случай, когда я получаю уникальную возможность узнать, почему Реддл стал тем, кем является сейчас. Более чем уверен, монстрами не рождаются, ими становятся, и причины могут быть самыми разными. У Реддла их было предостаточно. Одна нелюбовь отца и желание доказать ему, что он чего-то стоит, много о чём говорит.

Профессор покидает своё место, видимо, с тем же желанием размять затёкшие суставы. Я, наконец, разворачиваюсь к нему лицом и прислоняюсь к краю подлокотника, а Снейп принимается мерить комнату шагами, иногда задерживаясь возле книжной полки и, слегка запрокинув голову, изучая корешки книг.

– Именно там мы и наткнулись на очень древний фолиант, рассказывающий о таких мрачных и опасных сторонах магии, что многим и не снилось. Готов поспорить, книга была в единственном экземпляре, другой такой во всём свете не найдёшь. Название ничего тебе не скажет, но посвящена она одной единственной теме: теме бессмертия.

Мне на короткий миг кажется, что я ослышался. Видимо, вид у меня соответственный, раз Снейп сопровождает свои слова утвердительным покачиванием головы. Он останавливается возле стола, принимается перебирать ту ровную стопочку бумаг, которую я недавно рассматривал, и продолжает слегка повышенным тоном, будто то, что он говорит, вызывает в нём, пускай и тщательно скрываемое, недовольство:

– Реддл мгновенно заразился этой идеей, как одержимый, ночами напролёт изучал фолиант, а днём ходил с таким одурманенным видом, что мы не на шутку испугались. Даже те же Белла с Нарциссой уже не так рьяно поддерживали Тома, потому что все прекрасно видели собственными глазами на страницах книги, что необходимо, чтобы обрести бессмертие. Способов сотни, но все они сводятся к одному: человеческие жертвы.

Я ожидал чего угодно: идеи властвования всем миром и Апокалипсиса, бесконечной славы и драконов с золотом, но только не бессмертие.

Оттолкнувшись от балкона, медленно дохожу до середины комнаты, в задумчивости потирая лоб. Снейп молчит, тактично давая мне время переварить новую информацию.

– То есть вы хотите сказать, что Том всерьёз решил стать бессмертным? Серьёзно? Бессмертие, в которое никто не верит и которое не бывает даже в нашем магическом мире, только если ты не Николас Фламель с философским камнем?

Мелко качаю головой в знак того, что не верю собственным словам, но серьёзный вид Снейпа говорит сам за себя.

– Серьёзней некуда. Более того, он агитировал нас на это и искренне недоумевал, почему мы внезапно перестали поддерживать и разделять его новый интерес. Мы – те люди, которые почти все годы жизни были с ним заодно, следовали по пятам и слушали чуть ли не открывши рты. Для Тома это было шоком. Было видно, он действовал уже не столько из побуждения собственных амбиций и желания обрести бессмертие, сколько из бесконечного стремления что-то доказать нам, сделать вопреки. Более того, из всех возможных способов он избрал самый надёжный, но в то же время самый опасный и болезненный. Возможно, со временем нам удалось бы его отговорить, если бы одной ночью…

– …Леотрим не застукал вас на месте преступления, – завершаю за профессора, а картина в моей голове складывается с астрономической скоростью. Старый волшебник узнал о проникновении на запретную территорию, а к тому времени Реддл уже всё спланировал.

– У Тома не поднялась рука убить своего учителя, в этом ему надо отдать должное. Он всегда помнит, кто и что сделал для него. Возможно, именно по этой причине он до сих пор благоволит ко мне. Однако Леотрим видел, какую книгу Том изучал.

– И Реддл «наградил» его заклятием Забвения, – выдыхаю, возвращаясь на свой стул, а Снейп отвечает коротким кивком.