Заставь меня жить (СИ)

– Вы подбросили подделку, полагая, что сможете провести меня, но это кольцо – всего лишь кусок бесполезного металла, – его голос вибрирует от едва сдерживаемой ярости. Ему всё равно, что двое волшебников висят на волоске от смерти, тогда как я едва не схожу с ума, видя сгустки крови, срывающиеся с губ двух близких людей в новом приступе булькающего кашля, и ничего, ничего не могу сделать. Ледяной страх сковывает сердце, и я вновь смотрю на Снейпа. В его лице уже нет ни тени волнения или, тем более, страха: он блестяще играет свою роль до самого конца.

– Мой Лорд, я ручаюсь, что Орден действительно принял решение вернуть то, что безоговорочно принадлежит вам, – плавной, почти кошачьей поступью он двигается вперёд, ловко и будто случайно загораживая Сириуса и Ремуса. – Их смерть не даст ответы на вопросы, что так тревожат вас.

Замираю, почувствовав, что Беллатриса задерживает дыхание в ожидании ответной реакции Тома. Свет одного из факелов на секунду перекрывается скользнувшими мимо фигурами: Барти и Нарцисса останавливаются за спинами раненых волшебников. Крауч обращает взгляд к Тому, ожидая приказаний, а Нарцисса без труда выбивает палочку из ослабевших рук Андромеды рядовым Экспеллиармусом, лишив возможности хоть немного облегчить чужие страдания.

– Вы не можете не согласиться, их реакция на подделку выглядит естественно, к тому же, я никогда не передавал ложные сведения, – Снейп продолжает осторожно убеждать Реддла, и в его взгляде покорность чудесным образом сочетается с непоколебимой уверенностью в истинности собственных слов.

Наконец, Том смягчается и взмахивает свободной рукой, снимая проклятие, а у меня отлегает от сердца. Сириус и Ремус поднимаются, вытирая кровь рукавами, что заметно огорчает Барти, вынужденного убрать палочку и разочарованно отойти в сторону.

– Предположим, Северус, ты прав, и Орден, – он задумчиво склоняет голову, словно разговаривает сам с собой, – действительно не причастен к случившемуся. В таком случае, напрашивается закономерный вопрос: кто подменил кольцо?

Мысли заставляют его нахмуриться и с подозрением заглянуть в непроницаемые лица Нарциссы, Люциуса и Барти. Что-то подсказывает, это – не первый раз, когда им приходится выдерживать подобное внимание, ведь никто даже бровью не ведёт.

– Ну что же, я прибегал к помощи разных средств магии, пытаясь выпытать правду, за исключением одного.

Самая худшая догадка мгновенно подтверждается, когда я слышу грудной смех Беллатрисы: потянув за волосы, она запрокидывает мою голову, водя краем лезвия по кадыку. Каменный пол шуршит под подошвой Реддла, пока не раздаётся спокойный голос Нарциссы:

– Оставь Поттера. Крестраж у меня.

Лишившись возможности наблюдать за происходящим, мне остаётся смотреть на высокий потолок, гадая о причинах столь затяжной паузы. Вскоре пальцы в волосах ослабевают, и я опускаю голову: для того, чтобы натурально застыть от восхищения.

Дело в том, что палочка Нарциссы направлена на Реддла, а на другой ладони волшебницы лежит кольцо. Я бы многое отдал, чтобы увидеть лицо Тома, но он повёрнут спиной.

– Вот оно что… – выдыхает он так, словно нашёл недостающую деталь мозаики, над которой долго ломал голову, и делает шаг вбок, чтобы оказаться ближе к выходу из подземелья. Нарцисса сразу сокращает увеличившееся расстояние, в то время как Люциус и Барти остаются на местах, однако, не предпринимая попыток остановить волшебницу.

– Они действительно не меняли крестраж на подделку, это сделали мы.

– «Мы?» – удивление проскальзывает в интонации Реддла, не ожидавшего услышать, что Нарцисса не действовала в одиночку. К слову, я изумлён не меньше, любопытство и трепет в осознании того, что правда вот-вот откроется, заставляет на время забыть о своём весьма опасном положении.

– Я помогла, – Андромеда подходит к самой границе чар, – передала настоящий крестраж, подменив его подделкой.

– Ну конечно, – цедит Том, а я вспоминаю ночного гостя, чей силуэт успел заметить в окне. – Я должен был предположить, что вы заодно.

– Цисса, неужели?.. – указывая на сестру остриём кинжала, Беллатриса не находит в себе силы принять правду и на время забывает обо мне.

Тень искреннего сожаления скользит по красивому лицу Нарциссы:

– Прости.