Заставь меня жить (СИ)

– Всем спасибо за внимание и сотрудничество, – рассыпается он в театральных благодарностях, но становится крайне серьёзным, когда обращается к Андромеде и Нарциссе, – особенно вам. Вы многое изменили.

Боковым зрением отмечаю, как благодарно он кивает – готов поспорить, это искренне, но потом всё моё внимание приковывается к Снейпу.

Вот тут у меня колени подкашиваются при виде яростно-поджатых губ и потемневшего взгляда, под которым Барти просто обязан превратиться в камень, а не требовать от Дамблдора снятия антиаппарационного щита.

Стоп, что?!

– Обещаю, Поттер вернётся в целости и сохранности меньше, чем через пять минут, – тянет он над моим ухом, и я, обратно пропорционально сложившейся ситуации, расслабляюсь. Самое худшее уже позади, не думаю, что впереди меня ждут особенные сюрпризы.

Я коротко киваю Дамблдору, и он нехотя, но щёлкает пальцами, а в следующий миг нас с Барти выбрасывает на мостовую, покрытую смешавшимся с грязью снегом.

– Мерлина ради, когда ты прекратишь трансгрессировать со мной, куда тебе заблагорассудится, словно я вещь, у которой нет собственного мнения на этот счёт? – недовольно бурчу, обречённо оглядываясь по сторонам.

– Да брось, Поттер, я всего лишь хочу попрощаться без свидетелей, – усмехается Барти, стряхивая грязный снег с идеально-начищенных туфлей. – Ты на противоположной стороне площади Гриммо, не волнуйся.

– И не думал волноваться, – упрямо вздёргиваю подбородок, ловя мимолётную снисходительную улыбку. – Что значит «попрощаться»?

Крауч вопросительно склоняет взлохмаченную голову к плечу, гадая, серьёзно ли я говорю, а потом устало вздыхает. Его рука тянется к моему лицу, и я даже не дёргаюсь, когда кончик пальца постукивает по лбу:

– Хоть иногда думай вот этим местом, а не другим, – рука исчезает, и Барти вновь приобретает вид абсолютно адекватного человека, находящегося в ладу с самим собой, что я наблюдаю, начиная с сегодняшней ночи. – Дамблдор ясно дал понять, что мне, в лучшем случае, суждено сгнить за решёткой, в худшем – познать всю прелесть поцелуя Дементора. Согласись, не так приятно, как поцелуи посреди маггловского ночного клуба.

В свете одинокого фонаря, с трудом рассеивающего темноту глубокой ночи, Крауч становится похож на самого себя несколько дней назад, когда мы почти так же стояли возле дверей упомянутого клуба. Только на этот раз я не испытываю навязчивого чувства неловкости при упоминании небогатого опыта наших специфичных отношений.

– Поэтому я, не без твоей помощи, намерен исчезнуть из этого города и, возможно, из страны, – быстро произносит он, излюбленно перекатываясь с пятки на носок и глядя на кирпичные стены с таким отрешённым видом, будто говорит о скучной истории магии.

– Но письма… – неуверенно начинаю, и взгляд карие глаз тут же останавливается на моём лице.

– Что «письма»?

– Аббревиатура в конце, всё время одна и та же: «H.I.R.D.» Что она означает?

Игривая улыбка преображает его лицо.

– Случайные буквы из наших имён, удачно сложившиеся в простую фразу: «Он – смерть Реддла»*.

– «Он», в смысле, Регулус? – предполагаю и тут же награждаюсь уважительным кивком. Барти приподнимает воротник пальто, взглянув на двух голубей, греющихся возле канализационного люка, и я слышу заключительную серьёзную, даже слишком серьёзную реплику:

– Прощай, Поттер.

Взволнованно сжимаю кулаки, не в состоянии выдавить из себя хотя бы слово. Барти резко выдыхает, сетуя на мою несобранность, и, подмигнув, исчезает с громким хлопком, эхо от которого теряется в узких переулках.

– Ты – удивительный волшебник, – слышу от Снейпа, едва переступив порог дома Сириуса. Я действительно возвращаюсь меньше, чем через пять минут, так что поиски мгновенно прекращаются, едва успев начаться.

Я смотрю на профессора несколько мгновений, пытаясь увидеть в его лице что-то вроде разочарования или досады, но, не обнаружив ничего, кроме тонкой усмешки, уверенно отвечаю:

– Это самое малое, что я мог сделать в знак благодарности.

Отодвинувшись к стене, мы пропускаем уходящих волшебников, пока нас не окликает Артур, показавшийся в проёме кухни:

– Гарри, Северус, все ждут вас.

На плите шуршит чайник, а на стол плавно приземляются блюдца с чашками и подносы с пирогами, привезённые заботливой Молли. Дамблдор никак не комментирует мои последние действия, но радует новостью о том, что вот-вот должны прибыть мои друзья, которым не терпится узнать обо всём. За другим концом стола сидят негромко беседующие Нарцисса и Андромеда. При взгляде на них в моей груди разливается тёплое чувство.

Потому что всё плохое, наконец-то, закончилось.

«H.I.R.D.» расшифровывается как «He is Riddle’s death». Что касается букв: «h» – Krauch, «i» – Cissa, «r» – Regulus, «d» – Andromeda.

====== Эпилог ======