Заставь моё сердце согреться

– Я кто, арбуз в на базаре? Почему он может выбирать, а я нет? Я вот его не хочу. Найди мне другого.

– Ты знаешь, какая у него аудитория? Сколько фанатов у их группы?

– Да плевать на его фанатов! В первую очередь мне важно, чтобы я была уверена в своём партнёре. И знала, что он меня не подставит. А в этом клоуне я не уверена.

– Другие немногим лучше, поверь. У них у всех там корона пережимает доступ кислорода в мозг. Так что этот ещё вменяемый. А тебе его фанатская база и дополнительная реклама будет не лишней. И ты это знаешь.

Да знаю-знаю. Именно поэтому и согласилась на участие в пафосном теле-шоу "Сердце льда", где звезды шоу-биза уже который сезон выходят на лёд вместе с профессиональными фигуристами.

И это… катастрофа!

Что можно сделать с любителем? Неужели он осилит сложные поддержки и связки!?

Да и в принципе, парное катание – это не моё. Я всё же чистейший сольник, но после унизительного фиаско в прошлом году мне срочно нужно возвращать благосклонность спонсоров.

Любыми способами.

– А если он меня ещё больше опозорит?

– Ты же ещё не видела его в деле. Вдруг не разочарует? Дай парню шанс. Не понравится, окей, будем запрашивать замену.

– Ладно, – покорно соглашаюсь. Такие условия меня устраивают. – Попробуем.

– Вот и чудно. А теперь быстро пошла аксель на два с половиной оборота отрабатывать. А то стоит тут, права качает.

***

Затюканная, но не сломленная на автомате добираюсь до раздевалки, переодеваюсь и выхожу на улицу, где уже ждёт заказанное такси.

Можно было, конечно, на метро, но несколько часов тренировок почти без перерыва, ранний подъём и хозяйничающий на дворе вечер превращают меня в ленивую цаплю. Всё, чего сейчас хочется – поскорее зарыться моськой в подушку.

– Ярик, ты всегда такой трудоголик? – окликает меня в спину слишком уж бодрый голос, когда я тянусь к задней дверце седана. – Задержалась аж на сорок минут.

Офигеть!

Не поверите, кто топчется возле примеченного мной ещё в обед матового спорткара! Теперь, кстати, сместившегося где-то на пару мест в сторону.

– Это преследование? – хмуро интересуюсь, еле сдерживая зевок.

– Да какое преследование, – в мягких закатных всполохах высокий силуэт Бессонова прямо-таки подсвечивается. Тоже мне, святой. – Заехал уточнить, что там у нас насчёт свидания.

Это шутка?

– У нас? У нас – ничего. А тебе удачи.

– Что так?

– Тебе по пунктам разложить?

– Желательно.

– Первое: бэушным товаром не пользуюсь. Второе: в сомнительных одноразовых связях не нуждаюсь. Третье: не имею привычки распыляться, находясь в отношениях.

– Так у тебя есть парень?

– Есть.

– Фиговый парень какой-то.

Ммм?

– Прошу прощения?

– Фиговый, говорю, парень, раз тебе приходится ездить на такси, жить с подругой и готовить свои зачётные блинчики не ему, а левым мужикам.

– А это запрещено? Подруга, кстати, тоже помолвлена. Это так, для справки.

– Да? – всерьёз удивляются. – Ну, это её проблема. Мне не докладывались.

– И что, даже колечко на пальце не смутило?

– Родная, когда так активно вытряхивают содержимое декольте, привлекая к себе внимание, на пальцы несильно смотришь. Но у тебя я вот лично ничего не вижу.

Невольно сжимаю кисть, на которой и правда нет ни одного украшения.

– Парень. Не жених. Слушай внимательно.

– Непорядок. Давай устроим бартер? Таких ненадёжных ухажёров надо менять.

– На кого? Ещё более ненадёжных? Вот уж спасибо.

– Ты слишком плохого обо мне мнения.

– Какую репутацию себе создал, такое и мнение.

– Репутация – это часть работы. Как показывает статистика, хорошие мальчики никого не вставляют. Приходится быть плохим.

– Так ты у нас хороший?

– Дай мне шанс и узнаешь, – открываю было рот, чтобы съязвить, но пальцы Влада без предупреждения оказываются на моём подбородке, чуть сжимая. – Какая прелесть, – одобрительно присвистывают, вглядываясь. Еще и лицо моё изворачивают, чтоб лучше было видно. – Не хватает железа в крови?

Он про пирсинг в языке, если что.

– Пупок тоже проколот.

– Вау. Покажешь?

А глазёнки-то, глазёнки как заблестели!

Говорить или не стоит, что у меня ещё и тату есть? Последствие бунтарских попыток отвоевать у матери хотя бы право на собственное тело. Раз всё другое она забрала под командование.

Нет. Не буду.

Мне вообще не нравится это чрезмерное посягательство на границы личного пространства. Потому что тот вдруг склоняется и… нюхает меня.

– Это что, кокос? – касаясь кончиком носа моей шеи, прочерчивают невидимую пунктирную линию, вызывая непрошенные мурашки и щекотание в ноздрях от заметно выветрившегося, однако ещё ощутимого шлейфа мужского одеколона. – Класс. Мне нравится.

– А мне не очень, – вежливо, но настойчиво отстраняю Бессонова. – В четверг, в пять. И будь любезен – не подкачай. Иначе наше сотрудничество закончится, не успев начаться.

– Я тебя не разочарую, Абрикосова, – прилетает в затылок, когда я уже загружаюсь на заднее сидение. – А о свидании всё же подумай. Я ведь так просто теперь не отстану.

Судя по всему, да. И это только всё усложняет. Чего он прицепился-то ко мне?

____

[1] общая физическая подготовка

Глава вторая. Зачем?