Застава

А Лис в свою очередь ошеломлённо уставился на библиотекаршу.

— Василиса Премудрая, — вырвалось у него.

В салоне машины грохнул хохот.

Владимир Полозов долго колесил по просёлкам, ежеминутно уверяя, что привезёт спутников на великолепное место, выбранное для воскресного пикника.

— А дорогу обратно мы найдём? — усомнилась Марина, потерявшая счёт поворотам и развилкам.

— Безусловно, — уверили её Полозовы: трое в один голос.

— Какая солидарность! — восхитилась подруга.

Место действительно оказалось превосходное. Чистый сосновый лес, благоухающий свежей травой влажный луг, плавно переходящий в речную низину, и синяя река с берегами, поросшими низкорослыми ивами, осокой и камышом.

— Тверца… — Марина сладостно вдохнула чистоту. — Она быстрая! Есть много трактовок её названия, но я склонна принять эту. Быстрая. Как наша жизнь.

— И такая же коварная, — пробормотал Борис, которому поручили развлекать женщину, пока старшие братья занимаются дровами для костра. — Вон там — омут. Видите, вода как будто кружится на месте. А вот там, должно быть, мелководье: рыбёшки косяком над песком ходят.

— Ну и зрение у тебя, Боря.

— Зрение не очень, зато слух хороший, — ответил Лис и, сообразив, что такие детали непосвящённым знать не желательно, неуклюже открыл новую тему. — Марина Николаевна, купаться будете?

— В омуте? — засмеялась женщина.

— Ну что вы, — он смутился. — Здесь слева заводь неплохая. Там вода теплее.

Она сомкнула руки на груди и неуютно поёжилась.

— Я не люблю купаться. Сколько лет прошло, а всё равно боюсь.

— Из-за сына? — осторожно спросил Борис Полозов.

— Моего Ванечку на дороге сбили. Катался, пострел, на велосипеде, меня не слушался, а отцовской руки не знал. Двенадцать лет ему было. Я как почуяла тогда, домой рано прибежала. А его нет и нет. Потом сообщили. Водителя, который его… не нашли, так всё и закончилось.

— Простите, — пролепетал потрясённый Лис.

— Ничего, — она тронула его плечо. — Зато твои братья мне жизнь спасли. Оба. Они не рассказывали?

— Нет.

— Меня подруга на Селигер пригласила. Они с мужем заядлые туристы. А я непутёвая такая оказалась. Пошла за водой, вся в себе — это вскоре после гибели Ванечки случилось — да так и ухнула головой вниз. Пикнуть не успела, видимо, ударилась обо что-то. А очнулась, до сих пор смешно вспоминать: смотрю — два лица. Одинаковые. Бороды мокрые. Волосы мокрые. Я минут пять всерьёз считала, что у меня в глазах двоится. Подруга после рассказала, как всё случилось. Их стоянка была недалеко от нашей. Увидали утопающую, один за мной нырнул, вытащил. А другой по всем правилам откачал. Так мы и познакомились.

— А я и не знал, что вы так долго вместе, — проникся Борис Полозов.

— Иногда вместе, — тихо поправила Марина. — Но братья у тебя хорошие. Тебе есть на кого равняться и с кого брать пример.

Костёр послушно разгорелся, и Владимир Полозов принялся нанизывать на шампуры мясо, приготовленное для шашлыков. Борис был призван в помощники, а Всеволод Полозов пошёл к машине, оставленной на лесной опушке. Марина видела, как он достал из багажника забытую сумку, повернул назад и на полпути остановился, внимательно разглядывая что-то в траве. Она несколько минут наблюдала за другом и, сдавшись под напором любопытства, направилась к нему. Заслышав шаги, он встрепенулся.

— Видела подобное когда-нибудь? — он показал рукой на пригретый солнцем валун, возле которого шуршало нечто тёмное.

— О, господи!

Женщина отшатнулась, прижав ладони к груди. Под камнем шевелился клубок чёрных змей.

— Не пугайся, они играют, — Всеволод Полозов присел на корточки и повёл над гадюками рукой. — Крайне редкое явление в начале июня. Обычно это происходит в десятых числах сентября.

— Володя, отойди, — прошептала Марина, отступая на несколько шагов.

— Змея не нападает на человека, если её не побеспокоить.

— По-моему, ты их беспокоишь. Всеволод!

Он постучал ногтями по валуну.

— Змеи глухи по природе, но они ощущают вибрацию.

— Всеволод! Кому нужно это мальчишество! Это же гадюки, они ядовиты!

Всеволод Полозов отрицательно качнул головой, не отрывая завороженного взгляда от чёрных шипящих тварей. Поднёс ладонь к самому клубку и улыбнулся, когда одна змея плавно обвила его кисть и потянулась вверх по обнажённой руке. У Марины перехватило дыхание.

— Удивительные древние создания, — он аккуратно погладил пальцем плоскую головку с немигающими холодными глазами. — Их пустынные сородичи используют энергию солнца и превращают её в энергию движения непосредственно. Другие «видят» жертву на огромном расстоянии даже сквозь вещественную преграду. Третьи обладают потрясающим терпением и ждут свою добычу в засаде месяцами.

— К вопросу о терпении, — сумела выговорить Марина. — Моё кончается. Убери змею.

— Слушаюсь и повинуюсь!

Всеволод Полозов повернулся к камню и опустил руку, на которой устроилась гадюка. Однако змея уходить не спешила. Тогда Тур, заняв позицию так, чтобы Марина не видела его лица, наклонился к существу.

Помнишь? Помнишь? Помнишь?

Камень и трава качнулись в глазах. Тур напрягся.

— Помню, — шевельнулись его губы.