Застава

- Нет-нет! Никакого золота я, конечно, не крал. И хотя немцы не пускают теперь работников в замок, чтобы они там убирались и делали все остальное, я все равно им исправно плачу. Я никогда не брал из этого золота ни одной монетки. Ни разу в жизни!

- Ну разумеется, не брал. - Она поднялась, взяв с собой со стола недоеденный кусочек сыра. - Я пойду в комнату. Мне надо отдохнуть.

Хозяин улыбнулся и кивнул.

- Конечно, госпожа Куза. Ужин будет готов в шесть часов.

Магда быстро поднялась по ступенькам и неожиданно для самой себя замедлила шаг, проходя мимо комнаты Гленна. Она невольно прислушивалась к звукам за дверью - ей было интересно, что он сейчас делает, если, конечно, он у себя.

Зайдя в свой номер, она сразу же почувствовала духоту и решила устроить небольшой сквозняк, одновременно раскрыв дверь и окно. В фарфоровом кувшине на тумбочке стояла свежая вода, и девушка плеснула немного в тазик, который был здесь же, рядом, чтобы ополоснуть лицо. Она очень сильно устала, но понимала, что ей теперь все равно уже не уснуть. Слишком много нового она узнала только что, и миллион разных мыслей роем носился у нее в голове. Нет, отдыхать сейчас она никак не могла.

Резкий писк заставил Магду подойти к окну. На дереве возле самой гостиницы среди пышно зацветающих веток она заметила птичье гнездо. Ей хорошо было видно всех четверых птенцов. Они вытягивали свои тонкие шейки и широко разевали огромные желтые клювы, нетерпеливо уставившись вверх, откуда вот-вот должна была появиться птичка-мать и накормить весь выводок, Магда мало что знала про птиц. Эта пичужка оказалась серой с черными перышками на концах крыльев. В Бухаресте можно было бы заглянуть в энциклопедию, но сейчас Магде даже в голову не пришло спросить кого-нибудь, как называется эта птица.

Девушка нервно зашагала по комнате. Затем проверила свой карманный фонарик. Он исправно работал. "Это хорошо, - подумала она. - Сегодня вечером он может мне пригодиться". Проводив отца в замок, она приняла на обратном пути одно твердое решение.

Потом взгляд ее случайно упал на мандолину, незаметно стоящую в самом углу. Она взяла ее, села на кровать и заиграла. Сначала медленно и как будто с трудом, выбрав самую простую мелодию и одновременно подтягивая фальшивящие струны, потом все быстрее и быстрее, и наконец полилась великолепная музыка - это все были старинные народные песни, и они плавно переходили одна в другую. Магда любила играть, и хотя не была профессионалом, со временем так искусно овладела любимым инструментом, что уже не смотрела на струны. Вот и теперь она глядела куда-то вдаль а пальцы сами находили их и, нежно перебирая, заставляли мандолину печально петь. Напряжение постепенно спадало, девушка успокаивалась. Она играла, позабыв обо всем и не замечая течения времени.

Вдруг какое-то движение у двери вернуло ее в реальность. Магда вздрогнула. В дверях стоял Гленн.

- Вы очень хорошо играете, - сказал он, не двигаясь с места.

Ей было приятно, что он пришел, что улыбается ей, и особенно радостно оттого, что ему понравилась ее музыка.

Она скромно улыбнулась.

- Не слишком хорошо. Я не очень старалась.

- Может быть. Но меня удивило разнообразие вашего репертуара. Я знаком только с одним человеком, который знает так много песен и может сыграть их без нот.

- И кто же это?

- Я.

Магда опять почувствовала в его голосе некое самодовольство. А может быть, он просто поддразнивает ее? Она решила проверить это и протянула ему мандолину.

- Докажите.

Усмехнувшись, Гленн прошел в комнату, пододвинул к кровати трехногий табурет, уселся на него и взял в руки инструмент. Профессионально настроив его за считанные секунды, он начал играть. Магда слушала с благоговением. Ей казалось невероятным, что настолько крупный мужчина огромными мускулистыми руками мог так нежно прикасаться к струнам. Вероятно, он все же дразнил ее, поскольку играл почти все те же мелодии, которые только что исполнила она сама, но у него это получалось гораздо лучше!

Магда внимательно смотрела на Гленна, не переставая изучать его. Просторная голубая рубаха подчеркивала ширину его плеч. Рукава были закатаны до локтей, и она любовалась замысловатой игрой крепких мышц, пока Гленн легко перебирал тонкие струны. На руках Магда заметила множество шрамов - от запястий они зигзагами уходили вверх до самых локтей и там скрывались под тканью. Сперва она решила, что, наверное, надо спросить его об этих шрамах, но потом все же подумала, что это будет с ее стороны нетактично.

А вот поговорить о некоторых песнях, которые он сейчас играл, казалось вполне уместным.

- Последнюю вещь вы сыграли неправильно, - заявила она, когда музыка смолкла.

- Это какую же?

- Я называю ее "Подруга каменщика". Я знаю, что в разных областях страны слова этой песни чуть-чуть отличаются, но мелодия всегда одна и та же.

- Не всегда, - возразил Гленн. - Сначала ее играли именно так.

- Откуда вам это известно? - Его самоуверенность снова задела Магду.