Застава

Со двора продолжала нестись беспорядочная стрельба вперемешку с криками боли и ужаса. Остер, как во сне, медленно брел по коридору, не замечая в нескольких шагах перед собой двух марширующих навстречу мертвецов, одним из которых был рядовой СС Флик, погибший в самую первую ночь своего пребывания на заставе. Слишком поздно увидел их Остер и не успел уже сообразить, в какую сторону ему надо бежать... А во дворе разразился уже настоящий ураган огня... и, ничего не понимая, Остер разрядил в мертвецов свой «шмайсер», разорвав длинной очередью тишину коридора. Поначалу пули отбросили ходячих покойников немного назад, повредив в нескольких местах их измазанную землей форму, но в целом их движения почти не замедлили.

Подойдя к Остеру, трупы растянули его за обе руки и, не обращая внимания на пронзительные вопли сержанта, с размаху стукнули головой о каменную стену. Крик оборвался, раздался глухой удар, и голова Остера разлетелась вдребезги...

Перед глазами майора все поплыло. Звуки смешались, теряя остаток смысла. В мозгу всплыла и тут же потухла последняя отчаянная мольба: «Господи! Прошу тебя, не дай мне умереть! Я сделаю все, что ты попросишь. Только оставь мне жизнь...»

Раздался треск, и капитан с майором упали на пол: веревка не выдержала веса двух тел. Но пальцы Ворманна не разжались и продолжали давить с прежней силой. Сознание стало путаться. В гаснущем свете жизни майор успел разглядеть мертвого сержанта Остера с размозженной головой, который поднялся и, слегка пошатываясь, двинулся во двор вслед за своими убийцами. А уже в самом конце агонии Кэмпфер еще раз увидел искаженные черты мертвого лица Ворманна.

Капитан улыбался.

* * *

Во дворе царил полный хаос.

Ожившие трупы бродили повсюду, убивая солдат прямо в постелях и на постах. Пули не причиняли им никакого вреда – они и так уже были мертвы. Их насмерть перепуганные товарищи, еще оставшиеся в живых, то и дело натыкались на все новых покойников, и казалось, этому не будет конца. Но что самое страшное – когда совершалось очередное убийство, свежий труп почти сразу же вскакивал на ноги и присоединялся к армии нападающих.

Двое отчаявшихся солдат в черных формах сняли засов с главных ворот и хотели открыть их, но им не суждено было покинуть заставу – два мертвеца с ножами тут же напали на них сзади. А уже через несколько секунд только что убитые снова твердо стояли на ногах и вместе с другими трупами через открытые ворота строго следили за тем, чтобы на волю не проскочил ни один живой человек.

Неожиданно во всем замке погас свет – кто-то дал очередь по генераторам.

Один эсэсовский капрал забрался в офицерский «опель» и даже успел завести его, надеясь в машине протаранить себе путь на свободу, но он слишком быстро включил сцепление, и мотор, не успевший еще прогреться как следует, тут же заглох. А прежде чем он попробовал еще раз включить стартер, несколько мертвецов уже вытащили его из машины и совокупными усилиями отгрызли голову.

Последний эсэсовец был задушен собственной шинелью, пока лежал на койке, содрогаясь от ужаса. Убил его безголовый солдат, который когда-то был рядовым Лютцем.

Очень скоро стрельба начала понемногу стихать. Сплошной шквал огня распался на отдельные очереди, а потом и вовсе стали слышны лишь редкие одиночные выстрелы. Крики перешли в тоскливое завывание еще оставшихся в живых и запершихся в казармах солдат. Но вскоре смолкли и эти звуки. Наступила полная тишина. И в этой тишине по всему двору стояли неподвижные кадавры, будто ожидая от кого-то дальнейших приказов.

Неожиданно и почти беззвучно все они, за исключением двух, одновременно упали на землю и замерли в самых нелепых позах. Оставшаяся пара, неуклюже загребая ногами, направилась прямым ходом к подвалу, оставляя в самом центре двора лишь одинокую темную фигуру – бесспорного хозяина замка, вернувшего себе свой дом.

В открытые ворота клубами заструился туман, поднимаясь все выше по влажным стенам и затягивая густой пеленой неподвижные трупы солдат во дворе. Моласар повернулся и величественно зашагал в подземелье вслед за скрывшейся там последней парой живых мертвецов.

Глава двадцать восьмая

Магда проснулась от выстрелов в замке и вздрогнула. Сначала она испугалась, решив, что немцы раскрыли планы отца и теперь казнят его за соучастие в убийствах. Но эта страшная мысль тут же исчезла. Доносящаяся из крепости стрельба не была стройным залпом по команде офицера. Это были звуки стремительного и ожесточенного боя.

Однако сражение оказалось на редкость коротким.

Съежившись под одеялом на сырой земле, Магда заметила, как потускнели звезды на светлеющем небе. Последние одиночные выстрелы очень скоро растаяли в прохладном предрассветном воздухе. Кто-то или что-то одержало в замке победу, и Магда могла поклясться, что победителем вышел именно Моласар.