Застава в огне

— Понимаешь, это настолько чуждый для нас мир, что его трудно понять даже тогда, когда находишься рядом и тебе все подробно объясняют. Поэтому я тоже вряд ли что-нибудь пойму. Могу сказать только одно: многие из наших поступков Селим тоже не понял бы.

— То есть ты считаешь, между нашими двумя мирами существует непреодолимая пропасть?

— Да, пропасть. Только насчет непреодолимой я сомневаюсь. Больше того, уверен, что со временем она исчезнет. Но еще не скоро.

Оба офицера повернулись и ушли подальше от чужого, пока еще враждебного берега.

В резиденции Надир-шаха было сумрачно и тихо. Жалюзи спасали от солнечного света, многочисленные ковры скрывали звуки шагов и голосов.

Понурив голову, Селим Сангин стоял в кабинете босса на том же месте, где совсем недавно погиб его старший брат. А напротив него, как тогда перед Хакимом, стоял Надир-шах. Изменились лишь декорации за его спиной — теперь за ним возвышался громила Додон. По бокам Селима тоже стояли два телохранителя. Мало ли что, вдруг он тоже взбрыкнет, как его брат. Может, это у них семейное.

— Аллах послал тебе тяжелое испытание, Селим. Братья твои погибли, и я всем сердцем разделяю твою утрату. Ты, знаешь, Хаким был моим другом…

Надир-шах сделал паузу, проверяя реакцию среднего брата на его слова. Селим кивнул, сохраняя выражение сдержанной скорби.

— Теперь я обязан взять на себя заботу о твоей семье. Все зависит только от твоего благоразумия…

Согнав с лица маску скорби, Селим вдруг оскалил зубы в дерзкой и злой ухмылке.

— Это Хаким был благоразумным, — проскрежетал он. — А я, Селим, дикий и страшный. Мне всегда было плевать на всех.

Какое-то мгновение Надир-шах, прищурившись, смотрел на наглеца, решая, сразу прикончить его или все-таки сначала понять, что стоит за столь вызывающей смелостью. Прикончить никогда не поздно. Сначала нужно разобраться.

Он осторожно спросил:

— Селим, что означают твои слова? Их трудно понять.

— Сейчас я объясню, господин. Если твои псы не заткнут мне рот.

Додон и оба телохранителя следили за малейшим движением Селима. Его поведение возмутило их еще сильнее, чем самого Надир-шаха. Человека обменяли на таджикского богача, то есть потеряли деньги. В ногах должен валяться, благодарить шефа, а он голос повышает. Однако Надир-шах спокойно сказал, что готов его выслушать.

Свою речь Селим начал не умоляющим тоном, как можно было ожидать, а требовательным:

— Надир-шах, ты великий человек, у тебя великие цели. Никто не остановит тебя, ты пойдешь до конца. И с тобой должны быть люди, которые тоже пойдут до конца. Не за страх, не за деньги…

— Не за деньги, говоришь? Тогда за что же?

— А зачем волк идет по кровавому следу? Тебе нужны волки, а не бараны. — Он бросил быстрый взгляд на телохранителей — не прирежут ли они его за такие слова. Те с радостью сделали бы это, да сейчас нет разрешения. Приходится слушать наглеца. — Мой старший брат Хаким был мудрым человеком и верным тебе. Но он был слаб. А все из-за того, что слишком долго прожил на Западе. В том, что случилось с ним, виноват только он, да упокоит Аллах его душу!

Надир-шах слушал спасенного с нескрываемым восхищением. Он не ожидал, что полуграмотный дикарь способен так складно говорить. А тот продолжал:

— Моя семья должна тебе много денег. Я не прошу снисхождения, хотя ты справедлив и милосерден. Я афганец, я вырос на маковом поле. Мне было десять лет, когда я первый раз переплыл с героином на тот берег. Я давно созрел для больших дел, каких угодно трудных, самых безумных! Дай мне шанс, господин. Поставь меня на место Хакима, и ты выиграешь больше, чем потерял!

Выступив с такой неистовой страстью, Селим произвел ошеломительное впечатление, и Надир-шах отдал должное дерзости моджахеда:

— Хорошо. Ты очень хорошо изложил то, что на душе накипело. У меня есть для тебя дело. Такое же безумное, как и ты сам.

Политик одобрительно засмеялся. Пять минут назад он был готов уничтожить последнего из трех братьев Сангин, а сейчас нашел человека, который ему необходим. Поняв причину смеха Надир-шаха, Селим засмеялся в ответ, и добродушное настроение на мгновение сблизило их. Продолжая посмеиваться, Надир-шах добавил:

— Только учти — если ты еще раз попытаешься разговаривать со мной таким тоном, я отрежу тебе язык.

Моджахед резко прервал свой смех, зато теперь едва сдерживали улыбки телохранители.

В принципе у Надир-шаха было желание уже сегодня поговорить с Селимом подробней, посвятить его в тонкости задуманной операции. Однако он ждал почетного гостя из Саудовской Аравии и должен был подготовиться к приему. Вдобавок, поскольку тот человек тоже имеет отношение к задуманному, возможно, он даже внесет в план некоторые коррективы.

Этот человек по имени Хабиб совершал деловую поездку по Афганистану, встреча с Надир-шахом была одним из основных пунктов программы его афганского путешествия.

После раннего ужина они продолжили беседу в саду, прогуливаясь среди пышных цветов.

— Я устал уговаривать шейхов, — сказал Хабиб. — Они — слепцы. Сидят на своей нефти и думают, что это навечно. Еще пятьдесят лет, и нефть кончится.