Застава в степи

— Держитесь, — сказал нам водитель и включил скорость. И машина сразу рванулась вперед. Лена оттолкнулась от меня и чуть не вылетела из кабины — дверца распахнулась. Я прижал ее к себе правой рукой, а левой рванул дверцу. Лена была теплая. И в то же время она дрожала. От страха, понял я: еще бы, ехать в одной кабине с живым вором. В этом нет ничего хорошего. А что он вор и заодно с Прыщом, у меня сомнений не было — под ногами лежали мешки. Я незаметно погладил плечо Тарелкиной: не робей, держись, разведчик. Это наше первое настоящее испытание! Чтобы у шофера не возникло никаких подозрений, я время от времени стонал. После очередной кочки я застонал особенно сильно.

— Как же это тебя угораздило? — спросил водитель. — В чужой сад небось лазил да свалился с дерева?

«Вот паразит, — с ненавистью подумал я. — Думаешь, если сам жулик, так и все такие». А Лена уже объясняла ему:

— Нет, мы не лазили по чужим садам. Мы играли в прятки, а он бежал…

Вон и больница, и свет в приемном покое или в кабинете дежурного врача. Успел ли Генка добежать до склада и сообщить Ларионову о нашей находке? И как задержать шофера хоть на несколько минут? После очередного стона я склонил голову на плечо Лены и прошептал:

— Заметь номер.

На наше счастье, больничный сторож на требовательные нетерпеливые сигналы самосвала не спешил. Может, он вздремнул, а может быть, отлучился куда-то. Наконец он вышел из калитки, узнал о причине позднего беспокойства и только после этого открыл ворота. Самосвал подошел к самому крыльцу. В дверях показалась Клавдия Ивановна, мать Светки Киреевой. Увидев Лену, меня и незнакомого шофера, она страшно испугалась, прижала ладонь к груди и спросила:

— Что-нибудь со Светочкой?

— Да нет, не с ней, — объяснил шофер, глядя на Лену, считая ее Светланой. — Вот с этим героем. Ногу сломал.

— Господи, — всполошилась Клавдия Ивановна. — Сейчас позвоню доктору, принесу носилки.

— Не надо, — запротестовал я. — Я сам дойду.

— И не смей и не думай, — строго предупредила медсестра.

— Зовите доктора, — распорядился шофер. — А носилки не надо. Я его донесу. Вы только скажите куда. Ну-ка, парень, возьмись за мою шею.

Шея у него была короткая, но твердая, как бревно. Он без труда подхватил меня и понес в корпус. Когда мы вошли в светлую комнату приемного покоя, я сразу узнал в моем «спасителе» того самого шофера, который не остановился по нашему требованию и на которого была карикатура в «Крокодиле».

— Куда? — спросил водитель Клавдию Ивановну. Она, держа телефонную трубку, кивнула на белую кушетку.

Положив меня, шофер сказал:

— С тебя кружка пива, герой.

— Не волнуйтесь, дядя, получите, — озорно сказал Лисицын, непонятно как очутившийся в комнате.

— А ты как попал сюда? — удивился шофер.

— На вашем самосвале, — улыбнулся Паша, подмигивая мне.

— А если бы сорвался?

— Что вы, дядя, не в таких переделках бывали, — храбро заявил Лисицын. — Я же потомок коммунаров.

— Каких еще коммунаров?

— Которые наш совхоз создавали в революцию.

— Вот я этому потомку уши надеру.

Пашка тотчас скрылся за дверью. Водитель, пожелав мне скорейшего выздоровления и спокойной ночи сестре, направился к двери. Когда за ним закрылась дверь, я попросил Клавдию Ивановну:

— Остановите его! Задержите!

— Зачем? — удивилась Светкина мать.

— Он вор, — вскочил я с кушетки.

Киреева подбежала ко мне, силой уложила на место и, положив мягкую ладонь на лоб, сжалилась:

— Господи, бредить начал. Человек ему добро сделал, к нам привез, а он его вором обзывает. Успокойся. Сейчас приедет Дмитрий Иванович. Сделаем рентгеновский снимок.

— Не нужен мне снимок. Задержите его, — вырывался я из ее крепкого объятья.

— Я же не милиционер, Сенечка, как же я задержу?

— Как хотите. Позовите его назад.

— Зачем?

— Спросите что-нибудь.

— Господи, какой жар!

— Да нет у меня никакого жара, — рванулся я с кушетки. — И нога у меня целая.

— Едут! — донесся в это время со двора радостный визг Лисицына, и тут же я услышал ровное тарахтение мотоцикла лейтенанта Петрова. Из окна мне было видно, как соскочив с мотоцикла, участковый, кладовщик и Синицын подошли к шоферу. Тот неохотно достал документы, протянул их Петрову.

— Спиридон Макеевич! — крикнул я в форточку. — В кабине мешки!

— Сеня, иди сюда! — позвал Генка.

— Меня Клавдия Ивановна не выпускает.

— И не думай удрать, — предупредила сестра, загородив своей широкой фигурой проем. — Boт придет Дмитрий Иванович, пусть он решает отпустить тебя или в гипс положить.

— Зачем мне ваш гипс. У меня ноги совсем целые. — И я подпрыгнул три раза, а Светкина мать в ужасе закрыла глаза и отвернулась к стенке. Этого было вполне достаточно, чтобы я успел добежать от окна до двери и крикнуть ей: «Привет!».

После обыска и составления акта лейтенант Петров позвонил в районную милицию, попросил выслать оперативную группу и, пригласив шофера самосвала в люльку своего мотоцикла, повез его в комнату штаба добровольной народной дружины, а нас попросил преодолеть это расстояние пешком…