Застекленная деревня

— Сожалею, Феррис, — мягко обратился к нему судья, — что ее постигла такая смерть.

Мужчина закрыл глаза и отвернулся.

* * *

— Мы не должны испытывать предубеждения, — с беспокойством заговорил мистер Шир. — Наш Господь был беднейшим из бедных. Можем ли мы обвинять человека в преступлении лишь потому, что он просит пищи и бродит под дождем?

— Бродит под дождем? — резко переспросил внучатый племянник Фанни Эдамс. — Кто?

Они увели его из студии в столовую, где находились Пру Пламмер и Элизабет Шир. Пру алчно поглаживала петлю в форме бабочки на двери в студию, но, услышав вопрос Ферриса Эдамса, рассказала ему о человеке, который просил еды у ее задней двери.

— Я тоже видел бродягу, — заявил Эдамс.

— Где? — спросил констебль Хэкетт.

— Прошу вас помнить, что вы христиане, — вмешался мистер Шир. — Я останусь с телом. — Он вернулся в студию, а его толстая жена села в углу.

— Я видел бродягу! — повторил Эдамс, повысив голос. Это был высокий щеголеватый мужчина с редеющими каштановыми волосами и чисто выбритыми щеками, на которых розовели пятна. — Я ехал из Кадбери, чтобы навестить тетю Фанни, и увидел человека на дороге… Мисс Пламмер, как этот бродяга выглядел?

— Он был в старом светлом твидовом пиджаке, темных штанах и нес дешевый саквояж, перевязанный веревкой.

— Тогда это он! Я видел его несколько минут назад! Сколько сейчас времени? Он не мог уйти далеко!

— Успокойтесь, мистер Эдамс, — сказал Берни Хэкетт. — Где вы видели этого парня?

— Я прибыл сюда около половины четвертого и проехал мимо него несколькими минутами раньше! Это было по другую сторону Лягушачьего пруда, со стороны Кадбери, примерно в трех четвертях мили от пруда. Бродяга шел по направлению к Кадбери. Он вел себя странно — прыгнул в кусты, когда увидел мой автомобиль.

— Менее четырех миль отсюда, а сейчас три тридцать пять… Скажем, вы проехали мимо него десять-двенадцать минут назад… — Хэкетт задумался. — Он не мог пройти больше полумили после того, как вы видели его. Ваша машина стоит снаружи, мистер Эдамс?

— Да.

— Я должен оставаться здесь — собрать отряд и обеспечить, чтобы все держали язык за зубами. Судья, я уполномачиваю вас, мистера Шинна и мистера Эдамса поехать за бродягой. Вероятно, он опасен, но у вас два ружья. Не используйте их без надобности, но и не подвергайте себя риску. В вашем баке достаточно бензина, мистер Эдамс?

— Слава богу, я заправился сегодня утром.

— Мы выедем через пять-десять минут после вас, — сказал констебль. — Удачной охоты.

Старый автомобиль Ферриса Эдамса тарахтел, взбираясь на холм под дождем. Джонни и судья тряслись на пружинных сиденьях, сжимая в руках ружья.

— Надеюсь, «дворники» выдержат, — с беспокойством произнес Эдамс. — Думаете, он вооружен?

— Не волнуйтесь, Феррис, — сказал судья. — С нами охотник на людей — только что с войны.

— Мистер Шинн? О, Корея! Вам приходилось убивать, мистер Шинн?

— Да, — ответил Джонни.

* * *

Они поняли, что это тот самый человек, как только увидели его. Бродяга шагал по мокрой дороге, то и дело оглядываясь; саквояж колотил его по коленям, когда он перекладывал его из одной руки в другую; нелепая велюровая шляпа, превратившись в колокол, прилипла к его ушам.

— Это он! — крикнул Феррис Эдамс. Нажав на клаксон, он высунулся из окошка. — Именем закона, остановитесь!

Бродяга спрыгнул с дороги вправо и исчез.

— Он убегает! — завопил адвокат. — Стреляйте, мистер Шинн!

— Да, сэр, — сказал Джонни, не двигаясь. Перед его мысленным взором мелькала размозженная голова Фанни Эдамс, становясь частью его кошмаров. А сейчас ему велели стрелять в живого человека, спасающего свою жизнь…

— Куда стрелять, Феррис? — сердито отозвался судья Шинн. — Остановите машину. Вы не можете ехать по этому болоту.

— Он не уйдет от меня, — буркнул Эдамс, борясь с рулем. — Разве это не дорога для фургонов?

— Не будьте идиотом! — рявкнул судья. — Как далеко мы сможем по ней проехать?

Автомобиль уже нырнул в грязь — его колеса жалобно стонали.

Они устремились в погоню. Бродяга появился вновь — очевидно, после пребывания в течение нескольких секунд по колено в трясине дорога, покрытая грязью глубиной в пять дюймов, стала казаться ему пригодной для бега. Он мчался вперед, виляя из стороны в сторону, как будто ожидал пули, и держа саквояж под мышкой.

Они находились в болотистой местности примерно в четырех с половиной милях к северу от Шинн-Корнерс, значительно дальше Лягушачьего пруда. Знаки предупреждали об опасной трясине, а продолжавшийся почти два часа ливень не улучшил ситуацию. Клубящийся туман смыкался вокруг них.

— Мы потеряем его в этом гороховом супе! — бесновался Эдамс. — Будем преследовать его пешком!..

— Погодите, Феррис. — Судья всматривался вперед, нервно теребя ружье. — Остановите машину!

Тормоза заскрипели. Эдамс выскочил из автомобиля, дико озираясь.

Машина стояла у самого края болота. Эдамс подобрал тяжелый камень и бросил его в трясину. Камень тут же исчез, а болото заколебалось, как живое.

— Мы потеряем его! — бушевал Эдамс.

Они стояли под дождем, вглядываясь в туман.

— Далеко ему не уйти, — сказал Джонни.