Застеколье

– Почему была? – возмутилась Машка. – Если бы не это, – кивнула она на живот, – я бы и сейчас могла перекинуться. Могла бы и так, но как это на мальчишку повлияет, не знаю.

– На мальчишку?!

– Эх, не хотела я говорить, – смутилась будущая мама. – Думала, сюрприз тебе сделать.

– Не надо сюрпризов, – поцеловал я Марию. – Мальчик – это замечательно. А как ты узнала, что мальчик? Разве здесь УЗИ есть?

– Конечно есть. Ну, не прямо здесь, нам он пока не нужен, а в главной Цитадели. Знаешь, сколько у нас беременных? И гинеколог есть, и акушерки. А я думала – ты дочку хочешь. Всегда казалось, что ты девочек больше любишь, чем мальчиков. Даже твои ученики жаловались – мол, Олег Васильевич девчонок жалеет, двойки не ставит.

– А когда ты моих учеников успела повидать? – удивился я. – Тем более, что я уже не учитель.

– Ну, голубчик, ты от жизни отстал. За последние полгода в Цитадель уже четверо твоих учеников пришло. Являются и говорят – мол, мы из семнадцатой школы, у Олега Васильича учились… Пришло больше, но не всем двадцать лет исполнилось. Молодых мы обратно отправляем. А сколько не смогли Переход осилить? Потолклись на поляне и ушли. Этих–то никто не считал.

– А я почему не видел?

– Так они не учиться к тебе пришли, а в пограничники, – резонно сказала Мария. – Или, как ты любишь говорить – в «стекольщики», чтобы мир защищать. Ярослав их по Цитаделям распределил, служат. Будет оказия – увидишь. А сейчас – пойдем есть.

– Мне бы Ярослава повидать.

– Повидаешь, только попозже. Позвоним, пусть сюда идет.

– Вроде, неудобно как–то, – неуверенно сказал я. – Все–таки, он наш князь. Подожди, а как мы звонить будем?

– Как все, по телефону. А, ты про то, что здесь спутниковой связи нет? Так проводная есть, недавно протянули.

Да, действительно. Так редко пользуюсь обычными телефонами, что стал забывать, что они есть.

– А дядя Слава перетерпит, – непреклонно сказала Машка. – Знаешь, я ему позже позвоню. А тебя откармливать нужно, тесты разные сделать.

– Так ты сама сказала – опасности нет? – воззрился я.

– От анализов хуже не будет, а сделать надо. Ну, сам посуди, тот старикашка, который тебя «живой» водой поил, мог знать о свойствах Застеколья?

– Ну, в принципе, – протянул я.

– Вот и я думаю – в принципе мог. Нет ли какой пакости? Есть у меня кое–какие соображения, но нужно проверить. Все, разговор окончен. Я как чувствовала, оладьи нажарила, из печенки.

Машка потащила меня наверх, а я не сопротивлялся. Ради такого дела, как печеночные оладьи, все остальные дела могут и подождать.

Глава 20

День начинается ночью

День начинался ночью. Это не метафора, а объективная реальность. Что–то случилось со светилом и оно светило не тогда, когда ему положено, а тогда, когда нам положено спать. (Тьфу ты, сплошная тавтология, но исправлять не стану – что написал, то написал.) Я, поначалу, грешил на часы, но Машка сказала, что здесь такое бывают. Все–таки, это не обычный мир, подчиняющийся строгим законам небесной физики и космической механики, а параллельный, где общенаучные правила не писаны. Но обитателям Застеколья – как людям, так и «мифическим» персонажам, «полярная ночь» не мешала. Поругивались, конечно, не без этого, но приспособились. Ни «офисного планктона», ни канцелярских крыс, ни в Цитаделях, ни вокруг, отродясь, не водилось, а у коров, на которых ориентировались пейзане, собственные представления о времени. Ну, а мне было все равно. Тем более, что после месяца в пещере, где приходилось высчитывать время по собственным биоритмам, да скудной пайке, такие мелочи как день или ночь, особо не волновали.