Застенец 2

Впрочем, на полпути тетя и сама поняла, что конь перед ней обладает явно не миролюбивым характером какой-нибудь панды. Васька дыхнул горячим паром и предупредительно оскалил пасть, показав свои красивые и весьма опасные клыки. И графиня вспомнила детскую игру «Море волнуется», замерев на широком (для этого платья) шаге с протянутой рукой.

— Вася, нельзя, это свои, — медленно подошел я, встав между тетей и кьярдом, искренне надеясь на благоразумие моего боевого товарища.

— Ж-ж-женщины… бес-с-спокойс-с-ство, — ответил инфернальный конь, недовольно встряхивая головой.

Я подивился мудрости кьярда. Его слова можно было отливать в медь и вешать на стену. Сразу понятно, что пожил, видел много всякого. Самую суть уловил. Но в нынешней ситуации я был решительно с ним не согласен. За тетю и двор стреляю в упор.

— Я, наверное, снаружи вас подожду, — предложила графиня, и не дожидаясь ответа умчалась поискать лучшей компании для морозного воскресного утра.

— Запомни, с ней никогда ничего не должно случиться. И, кстати, по поводу сегодня, тоже никаких смертей и увечий, — строго предупредил я. — Иначе разговор будет жесткий.

Кьярд лишь довольно тряхнул гривой и прижался к моему плечу. Ему явно нравилось приключение, которое я придумал. Еще бы — хоть какое-то разнообразие.

Что до меня, то попросту вариантов никаких не оставалось. Нужно было удивлять. Скоро обычные схватки всем наскучат, и мои планы по финансовому обогащению пойдут прахом. Чего очень бы не хотелось. А у меня еще ни личного извозчика, ни швейцара, Илька не в счет. Поэтому пришлось вставить в состязание веский козырь.

К заводу мы ехали странной процессией. Сначала я на Ваське — лошади категорически отказывались следовать перед кьярдом. Следом, на почтительном расстоянии, экипаж с тетей, а уже замыкал шествие Конвой.

На месте царило оживление. Горчаков, с видом уставшего от всего этого дерьма прораба, покрикивал на моих футболистов, которые заканчивали последние приготовления. Протопопов, подобно кентервильскому привидению, тащил длинные цепи. И лишь Дмитриева, в смелом для нынешней моды строгом костюме, а вовсе не платье, прохлаждалась. Ее выход, как главного конферансье, должен был состояться намного позже.

— Все, знакомьтесь, это Мария Семеновна, моя тетя. Мария Семеновна, это все.

— Николай, всякому фривольству есть же предел, — возмутилась Дмитриева. — Мария Семеновна, позвольте выразить вам свою признательность в воспитании этого неординарного юноши. Меня зовут Дмитриева Елизавета Павловна, сокурсница Николая.

— Мария Семеновна, рад нашей встрече, — подхватил Горчаков, целуя руку тете. — Позвольте отрекомендоваться, лицеист Горчаков Илья Сергеевич.

— Здрасьте, — протянул Протопопов, гремя цепями, — я Макар.

— Ладно, давайте оставим все эти церемонии для другого раза, — пришлось мне вмешаться. — Лиза, проводи Марию Семеновну на крышу центрального здания. Пусть выберет лучшее место для обзора, пока никого нет. И дождись Варвару Кузьминичну, она должна уже приехать. Илья, заканчивай здесь, надо пацанов по периметру расставить, скоро зрители попрут. Макар, а ты давай, показывай, что там придумал.

Протопопов подождал, пока все разойдутся, после чего протянул:

— Во-о-от.

И поднял перед собой кривую, сделанную явно собственными руками цепь, на одном из концов которой находился огромный открытый ошейник из металла с пазами для болтов.

— А она выдержит? Кьярд обещал вести себя смирно, но если вдруг войдет в раж…

— А ты присмотрись, — ухмыльнулся Протопопов.

И действительно, после внимательного изучения железок, я обнаружил тонкую вязь форм. Ничего себе, Макар заморочился, выковав форму на каждом звене. Силы в них было вложено не так много, я несколько раз просканировал, но сделано оказалось отменно. Если брать каждый элемент звена в отдельности, то выходило слабенькое заклинание защиты. Но в целом, если собрать все вместе, получалось очень даже впечатляющие сдерживающее заклятие.

— Попробуй, — предложил Протопопов, — фигани Кистенем.

— Может, не надо? — засомневался я.

— Давай, давай.

Хозяин-барин. Я отбросил цепь подальше, соткал форму Кистеня, вложил в нее немного силы и ударил. Звенья жалобно звякнули, цепь изогнулась наподобие змеи, но и только. Да ладно!

Следующее заклинание вышло сильнее. Теперь я не стеснялся и даже не опасался. Самого взял какой-то спортивный интерес. Неужели Протопопов создал действительно такую мощную штуку? Я как-то привык к нему относиться, как к чуваку, у которого главный талант — это хорошо покушать.

Но нет, цепь выдержала еще несколько ударов Кистенем. Более того, Макар даже не заметил, чем я решил вломить после. В структурах форм Протопопов был откровенно слаб. Лишь увидев яркое зарево в образовавшемся из ниоткуда стволе, он вскрикнул. Однако было уже поздно.

Ружье — одно из самых разрушительных заклинаний пятого ранга, да еще улучшенное моим азартом, только высекло искры на цепи. Я восхищенно посмотрел на Макара, пока тот испуганно осматривал свое творение.

— Приемлемо, — хмыкнул я. — Да что там, очень круто.