Застрахованные сны

Рея, усмехнувшись, опустила глаза, потом резко подняв их на молодого человека, четко сказала:

– Поцелуй меня, Сириус.

– Что? Я, кажется, не расслышал, – он не занервничал, а напрягся, все его тело застыло.

– Ты все прекрасно слышал, – поддразнила она его, подходя, – поцелуй меня.

Посмотрев ей в глаза, Сириус слегка коснулся губами ее губ, она не отстранилась, как он боялся. Он обнял ее за талию и уже не собирался отпускать. Ничего странного не было в том, что Рея не умела целоваться, когда бы ей учится? Это же был ее первый поцелуй… наверное… по крайней мере она запомнит его. Она плотно закрыла глаза, не чувствуя своего тела совершенно, кроме губ, потому что они горели, она не понимала, как могла дышать, когда она успевала делать вдох. Дышала ли она вообще? Ее губы сгорали, а все остальное тело казалось холодным, от этого ей хотелось сильнее прижаться к Сириусу, от него исходило такое тепло, казалось, он горел как факел. Потом она почувствовала его горячие руки на своем лице, на скулах, на подбородке, ладонь потихоньку сползла к шее, обжигая ее. Нет, она все–таки дышала, и он тоже, его дыхание было слышно, теплое… он поцеловал уголок рта, подбородок и снова вернулся к губам, прожигая их. Рея не знала, сколько они стояли, слившись в поцелуе, ей было все равно, она хотела еще, но предательская мысль зазвенела в ее голове разорванной тканью кофты: «Что дальше?». Она пока была не готова к такому повороту событий. Попытавшись оторваться от губ Сириуса, она еще крепче зажмурилась, но он не хотел ее отпускать, она почувствовала его руку на поясе юбки. Нет, вырываться из его объятий необходимо было срочно! Известно к чему все приведет… А еще сейчас Виктор должен был вернуться! Ей больших усилий стоило чуть повернуть голову, ее губы скользнули к его щеке, чмокнув Сириуса и отступив на шаг, Рея счастливо улыбнулась. Из прихожей к комнате Сириуса летел звук открывающейся входной двери. Девушка выбежала в коридор.

Рано утром Рея собралась и сбежала из квартиры, надеясь никого не увидеть, а именно не увидеть Сириуса, она пока не знала, как реагировать – вчерашнее происшествие было не по плану, она перестаралась.

Водитель Виктора, украдкой поглядывал в зеркало на Рею, сидевшую на заднем сиденье, она чувствовала его взгляд, но один раз встретившись с ним глазами и, увидев, насколько мужчина испугался, она решила больше не смотреть на него. Девушке было немного обидно оттого, что за ней наблюдали как за диким и свирепым зверем – с опаской и смятением, боясь, что он нападет со спины и разорвет на части. Она думала о том, что, когда вернется в квартиру Виктора, задаст ему парочку вопросов об отношении членов клана к ней. Только сейчас она осознала, что кроме жителей поместья никого не знала, она даже никогда не задумывалась о тех, кого встречала в офисе или на праздниках, все они были ей глубоко безразличны, их жизнь и проблемы, должность и работа. Это было хорошо только с одной стороны: чем меньше людей знала Рея, тем меньше «отстраненных, неважных и несущественных» снов ей снилось, и значит, тем больше и точнее были ее сны о близких. Виктор за этим очень следил. Он сузил до минимума круг общения Реи, она жила с людьми, которым Виктор больше всего доверял, с людьми, которые были на голову выше остальных членов первого клана, с людьми, знание о будущем которых было для Виктора стратегически важно. Но теперь Рея почувствовала стыд, в какой–то степени она была виновата во всех проблемах этих людей, она же могла их предвидеть и не допустить. Когда машина остановилась у резиденции Ивара и шофер, не зная как окликнуть задумавшуюся пассажирку, просто смотрел на нее, Рея, снова почувствовав перепуганный и смущенный взгляд, как бы извиняясь, улыбнулась и вышла. Водитель собирался последовать за ней, вспомнив, что должен был открыть дверь, Рея попросила его ждать в машине, он долго отпирался, ссылаясь на приказ Виктора, но потом подчинился и вернулся.

В холе девушку встретил дворецкий, он был очень похож на старого пескаря, с негустыми усами, маленькими глазами в маленьких кругленьких очках, поздоровавшись с Реей, он поджал губу, как будто был очень недоволен гостьей, он шел очень медленно, чуть дергал головой и громко дышал. Наконец, они подошли к кабинету, у которого дворецкий повернулся к Рее, строго на нее посмотрел и скрылся за дверью, через минуту вышел и торжественно объявил:

– Господин Ивар ждет вас, – он быстро втолкнул в комнату удивленную девушку и так же быстро закрыл дверь.

Застигнутая такой проворностью дворецкого врасплох, и не сразу придя в себя, Рея повернулась к Ивару. Он сидел за столом в какой–то странной позе, даже не привстал, чтобы приветствовать гостью, а остался в своем кресле в темном углу, будто специально поставленном именно там, как в кабинете для допросов, когда лица следователя не видно, а допрашиваемый освещен со всех сторон. Ивар смотрел на девушку с издевкой, не собираясь здороваться.