Застрявшие. Искупление

Сложно привыкать к новому, также как и перестраивать своё сознание и мышление, но если мы сами пришли к тому, что это необходимы – разве не стоит приложить усилия? Однозначно стоит, поэтому он решился рассказать правду, всё-таки…никто из нас не может с уверенностью сказать, что он добился высокого чина или успеха и при этом никого не пустил в расход…кто-то страдает, а кто-то получает желаемое. Побеждает тот, кто сильнее морально, а уже под этим гнётом ломаются все принципы и идеалы. Также было и с ним, но теперь он пытается возвести вновь принципы и заставить моральную силу работать в другом направлении.

И сейчас, этой, вроде бы незначительной, правдой, он делает шаг к этому….он из сотен шагов, которые ему потребуется совершить, чтобы получить желаемое.

– Это будет новая глава, – проговорил Маркус, смотря прямо в глаза собеседнику. – Тёмная, мрачная, но именно она даст понять, кто же я.

Мужчина поджал губы, а руки Максима, словно камень, застыли над клавиатурой, он видел, что блондину сложно говорить то, что он хочет, поэтому старался не выдавать абсолютно никаких эмоций. Ему…казалось это правильным и самым верным решением в данной ситуации. Были ли это так? Субъективно и сугубо индивидуально.

Первые слова и фразы давались как нельзя сложно, словно их клещами вытаскивали из блондина. Он запинался, делал большие паузы, часто проскальзывали слова-паразиты и различные звуки, которые едва ли можно было назвать речью. Мужчина прикладывал усилия, чтобы это рассказать, переступить через себя, рассказать о себе что-то плохое и ужасное. Только кажется, что просто…но для того кто всю свою жизнь, причём долгую, скрывал большую часть себя практически от всех, оправдывая это благими намереньями, это сродни пыткам.

Прошла пара часов, прежде чем Маркус начал ощущать заметную лёгкость, говорить ему было проще, слова сами складывались в предложения, а истории стали сопровождаться сожалением и признанием собственных ошибок.

– То есть Элизабет Огден была в твоей группе? – уточнил Максим

Маркус ели заметно кивнул, на лице скользнула улыбка, а в памяти рисовался образ голубоглазой брюнетки дворянских кровей, которая мечтала о свободе и праве выбора. И она это получила…однако ценой собственной жизни.

– Она была отличным Дхармом, той, кто всегда был готов пойти на всё ради себя и близких, нарушить все правила, чтобы сделать что-то правильное, – он умолк и внимательно посмотрел на ученика. – А что в учебниках сказано о ней?

– Ничего особенного, просто то, что она существовала и погибла в процессе сражений с Панталеоном и Нарами, – ответил Максим.

Маркус горько усмехнулся….они с Дианой похожи больше, чем кажется, ведь она также не хочет порочить имя Дхармов…поступком Асима….но с превелики удовольствием рассказала о предательстве блондина. Стоит ли рассказывать эту мрачную историю, с которой и началась плачевная история, победу в которой они празднуют уже пятнадцать лет.

И опять, мы возвращаемся к тому, что тот Маркус, который считай, что убил Беллу…так бы и поступил…этот же Марк хочет оставить право выбора Диане, как главе всего сообщества Дхармов, он рассказывает в первую очередь свою историю, а чужую расскажет кто-то другой.

Дальнейший их разговор прошёл в относительно спокойной обстановке, поэтому время пролетело быстро и вскоре Максим уже покинул крышу, а блондин остался сидеть и размышлять о вечном и будущем. Неф же сидел по другую сторону, слушая весь их разговор и улыбаясь искренней, где-то детской улыбкой.

Первый шаг к изменениям Маркуса случился ещё в России, когда он впервые ослушался Асима, когда впервые встал на защиту и разделил взгляды своего друга и его любимой. Второй шаг случился, когда он не стал давить на Еву, чтобы получить желаемое, а позволил ей самой решить, хочет она с ним быть или нет. Третьим шагом было то, что его мучала совесть за совершённое с Беллой. Да, вместе с этими тремя шагами следовало множество ошибок, выборов, которые тянули Маркуса назад, но несмотря на это…сейчас блондин переступил через своё эго, поведал считай незнакомцу, правду о себе…и умолчал о Диане…о её причастности к этой истории.

– Может поделишься своими размышлениями?-голос был тихим, на той стороне крыши.

Он ехидно усмехнулся и уже через секунду сидел рядом с Марком, который медленно потягивал напиток.

– Напишу тебе в форме доклада, – ответил Александриец.

Маркус наигранно закатил глаза.

– Что скажешь о моём интервью? – перевел тему мужчина.

Шатен не раздумывал ни минуты, при своём ответе.

– То, что это один из шагов к раскрытию твоей души, – развёл руками он.

– Я тут выговорился как на исповеди, а ты говоришь, что я только анонсировал это? – оскорбительно спросил он.

Неф вопросительно выгнул бровь и склонил голову, показывая всем видом, что его друг ему нагло врёт.