Застрявший в Великой Пустыне

И чем дальше мы пробирались по бездорожью, тем больше я убеждался в том, что поступил правильно, оставив «Гелендваген» на парковке ближайшего горнолыжного комплекса. А ведь мог включить характер и настоять на своём. Но даже если мой породистый немец и смог бы добраться до финиша, то уже с изрядно помятым фасадом, а это – явный минус к романтике. Сегодняшний же день был просто обязан пройти без эксцессов, о чём я недвусмысленно предупредил водителя сразу же после приветственного рукопожатия.

– Саша, – коротко представился он.

– Алексей, – ответил я, не став коверкать собственное имя.

Пресловутым Лёшей, а тем более – Лёхой мне быть претило до отвращения. Сразу же представлялась какая-то деревенская размазня или ютящаяся в подворотне гопота. Так что все окружающие называли меня полным вариантом, либо сокращали до благопристойного Алекса. Тем более, на всех моих европейских документах стояло именно это имя.

Работник оказался довольно молод – не старше тридцати, имел едва уловимые восточные черты лица и носил аккуратную эспаньолку, которая делала его похожим на далёкого потомка монголо-татар. Светло голубые глаза смотрели на меня с хитрым прищуром, безо всякого приторного раболепства. Сразу видно, что человек себе на уме. Тем проще с ним оказалось найти общий язык.

Я с задумчивым видом послушал работу двигателя, похвалил за хороший апгрейд, после чего перекинул парню на личный счёт пятизначную сумму. Так сказать, для дальнейшего доведения до ума. Саша расцвёл, будто сакура под китайскими нитратами, и пообещал сделать всё в лучшем виде. Ну, кто бы сомневался.

Если в этой жизни у меня что-то и получалось, так это находить подход к людям.

– Скажите, Александр, а вас как работника государственного Заповедника не корёжит такое отношение к природе? – задала провокационный вопрос Мария. – Они ведь строят дорогу прямо по вашим землям!

Обычно в общении с посторонними людьми девушка себя худо-бедно сдерживала, однако, иногда её внутренняя активистка прорывалась-таки наружу. Возможно, с годами она научится лучше себя контролировать, но сейчас же из неё так и пёр юношеский максимализм. Я тоже был таким раньше, и с большим трудом приучил себя сглаживать острые углы. А на тупые – не обращать внимания.

– Конечно мы не в восторге от всего этого, – честно ответил Саша. – Но вы верно подметили – учреждение у нас государственное, и против его воли особо не попрёшь.

– Возмутительно! – сверкнула карими глазами моя спутница. – Алекс, а как ты считаешь?

«Если бы ты знала, подруга, насколько мне насрать, ты бы разрыдалась».

Вслух же я сказал совсем другое:

– Объездная дорога нужна городу, как и лыжные трассы. Другое дело, как именно работа будет сделана. Если за рубежом что-то строят, они обязательно делают это с оглядкой на экологов и прочую зелёную братию. У нас же смотрят только на то, сколько можно на проекте своровать.

– И тебя это не бесит?

– Я предпочитаю делать что-то конкретное, чем попросту сотрясать воздух.

– Но…

– Алекс прав, – перебил её брат. – Бороться с собственным государством, это как сражаться против ветряных мельниц. Никакие забастовки и петиции ни к чему не приведут. Нужен жёсткий контроль и всё.

Константин переживал поездку хуже всех, так что за своевременную поддержку парень заслуживал отдельную благодарность. В дороге его периодически тошнило, и между приступами он долго отпивался водой и глотал противорвотное. Но при этом всё равно продолжал выглядеть счастливейшим на свете человеком. Парнишку можно было понять – это его первая в жизни научная экспедиция. А не просто покатушки по горным серпантинам.

Пока гордая дочь Эллады демонстративно дулась на сговорившуюся против неё мужскую часть населения, машина успела перевалить за очередной скальный карниз и покатила по ухабистой колее вдоль вершины, отвесно уходившей в небеса. Наверху, будто назло календарю, поблёскивал ноздреватый снег, да и многие соседние горы могли похвастаться белоснежными шапками. Виды отсюда были потрясающие, и только налетевшие со всех сторон облака портили обзор. Было непривычно смотреть на них сверху вниз, не будучи в самолёте. Красиво…

– А на какой мы сейчас высоте?

– Около двух с половиной тысяч, – не задумываясь, ответил Саша. – Почти приехали, если будет тяжело дышать – говорите, не стесняйтесь.

Грудь действительно чуть сдавило, но особого дискомфорта я не испытывал до самой остановки. Ухо, разве что, ненадолго заложило. Так что припасённая мятная жвачка оказалась весьма кстати. Я вообще много чего прихватил с собой – почти полный багажник получился. Впереди маячила ночёвка в лагере, обустроенном не хуже альпийских Шале, и от моей предусмотрительности зависело очень многое. Не пошлёшь ведь человека в ближайший супермаркет…