Заступник и палач

Ответить на вопрос Марвуса можно было по-разному, но Жанору не хотелось ни сгущать краски в присутствии солдат, ни кривить душой перед старым боевым товарищем, вместе с которым они бок о бок прошли через множество боев и таких вот довольно мирных зачисток. С одной стороны, пока операция проходила довольно успешно. Несколько убитых и раненых – смешная цена за очистку от нежити большого города. Промашка судей и, как следствие, чуть не удавшийся побег оборотня – глупое недоразумение, мелочь, которые случались всегда, в любом захолустье. Подобное уже бывало в Амьене, Вероне, Филкалле. Члены братства —всего лишь люди, они не совершенны и допускают ошибки, трагические, но не меняющие общей картины происходящих событий. Вроде бы у Наставника пока не было повода для сомнений и печали, но, с другой стороны, Меруна мучили плохие предчувствия. Что-то в этот раз происходило не так, слишком долго не возвращались поисковые группы, да и результаты проверки оставляли желать много лучшего: всего один оборотень на двадцать пять, нет, уже двадцать восемь трупов. Конечно, все те, кто после смерти не оброс шерстью или чья кожа не покрылась чешуей, будут причислены к колдунам, ведьмам и прочим приспешникам темных сил, осквернившим свои души общением с Вулаком, но человеческие головы к воротам не прибить, а одна волчья морда будет как-то смешно смотреться.

После очистки Дукабеса возникнет много вопросов. В королевском дворце найдется уйма желающих почесать языки на тему, стоило ли переворачивать вверх дном целый город ради поимки одного единственного оборотня, которого можно было отловить и так, силами пары попов с кадилами и обычной стражи. И первым кричать о нецелесообразности нахождения рыцарей Ордена в Лиотоне будет, естественно, герцог Самвил, хозяин здешних земель и его личный враг, хитрый, двуличный аристократишка, имеющий весьма сомнительный круг общения и явно желающий как можно быстрее взойти на лиотонский трон.

Жанор Мерун чувствовал, что надвигалась большая политическая гроза. Вполне возможно, что вскоре он уже не будет Наставником. Хотя нет, почетного звания его Патриарх не лишит, слишком велики заслуги, но вот командиром Отряда ему уж точно не быть. Однако все это были лишь мелкие дрязги, по большому счету не достойные внимания. Удручало рыцаря совсем иное: о Вебалсе из рода Озетов, ради поимки которого, собственно, и была устроена эта утомительная возня, до сих пор не было вестей. Поисковые группы рыскали по нижнему городу, но колдун еще не был обнаружен, а ведь Ликарас клялся, что видел заклятого врага собственными глазами.

Наставник размышлял, строил предположения, где мог спрятаться проклятый колдун, и ездил кругами по площади. Как большинству рыцарей, Меруну думалось лучше в седле, но на этот раз на него не снизошло озарение. Трижды его взгляд останавливался на видневшейся вдали стене верхнего города, но устраивать проверку там было немыслимо. На мнение городских властей Наставнику было плевать, возмущения все еще пребывавшего в Дукабесе герцога тоже были не в счет, но там находился храм, а, как известно, колдуны и прочие слуги Вулака не могут обитать на освященной земле.

«…Не могут! Да кто знает, что может этот рыжий урод! Крысохвостому проныре столько раз удавалось выскальзывать из моих ловушек, что уже давно пора отправить к Вулаковой матушке все правила и ограничения. Если здесь его не найдем, придется искать в верхнем городе. Стража не пикнет, а если и пикнет, то угомоним! Скорее, скорее нужно заканчивать возню с нищетой!» – решил Жанор и мгновенно привлек внимание окружающих тем, что надел на голову шлем.

– Ковекьярг, хватит бездельничать, бери своих лоботрясов и за мной! – выкрикнул Наставник и, пришпорив коня, помчался в восточную часть города; туда, куда направилась всего одна поисковая группа, естественно, во главе с Ликарасом, привыкшим браться за самые трудные и ответственные поручения.

Дукабес был не из приятных городков, у Палиона он всегда вызывал отвращение и еще какое-то смутное чувство, весьма напоминающее жалость к самому себе, вынужденному прозябать в грязном захолустье. То было раньше, теперь же опустевший городишко навевал страх и желание как можно быстрее оказаться за его воротами. Мрачные дома с пустыми глазницами выбитых окон и распахнутыми настежь дверями, едва держащимися на наполовину сорванных петлях; жуткая вонь и едва уловимый запах гари, принесенный ветром от далекого пожарища; безлюдные улицы и раскиданные по мостовой вещи; грязь и лужи крови, перемешанные между собой в произвольных пропорциях; представшая перед глазами разведчика картина была намного страшнее, чем вид несущегося на тебя с пикой наперевес всадника, и более зловещей, чем возможная встреча с наемным убийцей. По спине Палиона пробежала дрожь, кисти рук онемели, а ноги стали как ватные. Вебалс заметил, что творилось с разведчиком, и специально ускорил шаг, действуя по принципу: «Нет ничего хуже бездействия. Уж лучше кровавый бой, чем долгое его ожидание, оно изматывает и лишает сил».