Заступник и палач

Теперь переходим к самому интересному. Думаю, ты сейчас сидишь и гадаешь: «А при чем же здесь я, диверсант и разведчик?» А притом, дружок, что у меня для тебя неприятный сюрприз. Из тридцати шести благополучно вернувшихся участников экспедиции двадцати двух сейчас нет в живых, а четырнадцать человек бесследно пропали. Все они вернулись по родным планетам, а потом или были убиты, или стали жертвами несчастных случаев (конечно, за исключением тех, кто просто ушел на работу и не вернулся). Комиссия моего ведомства признала несостоятельной единственно приемлемую гипотезу заражения участников экспедиции неизвестным вирусом, поскольку:

1. Нарушений карантинного режима не было выявлено (даже ученые не имеют права вывезти с планеты ни одного предмета).

2. В связи с экстренностью обстоятельств участники экспедиции были подвержены многоэтапному медицинскому контролю, и прежде чем их отпустили по домам, провели около двух месяцев на закрытой орбитальной станции.

3. Науке неизвестен вирус, который притягивает к инфицированному убийцу, грабителя, маньяка или неопытного водителя.

Кроме того, есть еще одно весьма загадочное обстоятельство. Участники экспедиции проживали в восемнадцати городах, расположенных на семи различных планетах. В каждом из них, начиная с момента гибели или пропажи ученого, зафиксирована резкая вспышка преступности. Я не знаю, в чем дело, но если это совпадение, то, мягко говоря, сказочное. Разгадка кроется где-то на поверхности этой планеты. Советую начать поиски с квадрата, в котором пропал экспедиционный отряд.

Ты на планете один, так что будь предельно осторожен. Частота канала связи указана в приложении 1.

Дедуля».

«Уж лучше бы меня сразу повесили!» - Настроение у Палиона в конце чтения упало ниже нулевой отметки. Разведчик с трудом мог представить, через что ему придется пройти: вживаться в образ древнего лапотника, общаться с людьми, которых и людьми-то назвать ему было сложно, скорее малограмотными, необразованными особями человеческого вида; да еще и бродить по бескрайним просторам, разыскивая неизвестно что. Лачек в полной мере прочувствовал, как он прогадал: пытаясь убежать от смерти, выбрал смерть долгую и мучительную, отягченную ностальгией по привычным удобствам и бесконечными скитаниями. Однако отступать было поздно, мини-лайнер наверняка не взлетит, пока он на борту.

Глава 3 БЕЗ ОСИНЫ И СЕРЕБРА

Увиденное не шокировало колдуна, но заставило всерьез призадуматься. Нападение на конвой возле топей теперь уже не казалось заурядным случаем грабежа. В принципе Вебалса не интересовало, получит ли король сполна барыши, причитающиеся с его верноподданных, или кому-то, например его фаворитке, придется немного обождать со строительством шикарного особняка в центре столицы и небольшого уютного гнездышка-замка где-нибудь в Долине Роз. Важно было другое. Следы недавних событий наталкивали на сладостную мысль, что ему наконец-то посчастливилось напасть а след врага: хитрого, могущественного и опасного повелителя чудовищ, которого в отличие от него самого не преследовала ни Церковь, ни Орден, притом лишь потому, что не догадывались о его существовании. Кергарн умел маскироваться и достигать своей цели чужими руками, чаще всего очень грязными, волосатыми и когтистыми. Искусство оставаться в тени и скрывать от противника до самого последнего момента решающий ход сложной комбинации было его коньком, его козырем, используемым умело, хладнокровно и жестоко. Вебалс уже два месяца шел по его следу и лишь сейчас получил знак, что, возможно, создатель ночных кошмаров находится где-то вблизи, то есть в радиусе сорока - пятидесяти миль.

Лишившаяся обоих задних колес телега стояла прямо на обочине дороги. Ее борта были перепачканы кровью, судя по цвету и запаху, человеческой. Чтобы убедиться в этом, Вебалс не побрезговал лизнуть омерзительные багровые сгустки запекшейся крови. Одно предположение, о котором он благоразумно не стал заикаться при сотнике, отпадало. Ополченцы не вступили в сговор с помощником сборщика податей и не украли казну; на них действительно напали, притом бойцы Марвета разбежались не сразу, а даже пытались оказать какое-то подобие сопротивления.