Засуха

Урок закончился, и Элли побросала учебники в сумку. Начала было списывать с доски домашнее задание, но остановилась, не донеся ручку до бумаги. Какой смысл? Она думала сегодня вообще школу пропустить, но, в конце концов, нехотя решила идти. Это только привлекло бы к ней внимание. А ей это совершенно не нужно. Лучше всего вести себя как обычно. Не высовываться и надеяться на — ну, если не на лучшее, то, по крайней мере, чтобы не стало хуже.

В коридоре было полно народу. Компания ребят болталась вокруг портативного радио, слушая трансляцию с крикетного матча. Австралия против ЮАР. Парни восторженно завопили: шестиочковый. Настроение у них явно было уже субботнее.

Элли попыталась припомнить, когда в последний раз ощущала что-то подобное. Она просто не могла вспомнить. Рабочие дни — это уже было достаточно плохо, но выходные были гораздо хуже. Они тянулись бесконечно, и каждый раз понедельник, казалось, еле маячил на горизонте.

Но не эти выходные. Она баюкала эту мысль у себя в груди, проталкиваясь по коридору. После этих выходных все будет по-другому. Конец у этих выходных будет вполне отчетливый.

Полностью погрузившись в свои мысли, Элли подскочила, когда кто-то поймал ее под локоть, прижав нечаянно свежий синяк. Элли поморщилась.

— Эй. Куда спешим? — На нее сверху вниз смотрел Люк Хэдлер.

— Что ты имеешь в виду? — Фальк посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты знаешь, что я имею в виду, Аарон, — ответила она. — Ты был там. Видел то же самое, что и я. Какая она была странная в эти последние дни. То есть когда она проводила с нами хоть какое-то время. Мы ж ее практически не видели. Вечно она была на этой дурацкой работе, или… или не знаю, где еще. Уж точно не в нашей компании. И она совершенно прекратила пить, ты это помнишь? Она говорила, это чтобы вес сбросить, но задним числом я почти уверена, что она нам лапшу на уши вешала.

Фальк медленно кивнул. Это он помнил. Он тогда еще удивился, потому что ее тянуло к выпивке, пожалуй, больше, чем любого из них. Удивляться особо нечему, учитывая ее наследственность.

— Ты думаешь, она и вправду завязала?

Гретчен грустно пожала плечами.

— Не знаю. Может, она не доверяла себе насчет алкоголя. Не знала, что способна натворить. И как мне ни неприятно это говорить, но Люк был кое в чем прав, когда мы все поссорились тогда на обрыве.

— Ты это о чем?

— Я не говорю, что он был прав, когда попытался нас вот так надуть, — поспешно сказала она. — Это была ужасная идея. Но он сказал тогда, что Элли совсем перестала понимать шутки. Зря он это сказал, конечно, но это была правда. Она правда перестала. Естественно, в том его идиотском розыгрыше совершенно не было ничего смешного. Но к тому времени она не смеялась ни над чем вообще. Всегда трезвая, всегда серьезная, и вечно исчезала куда-то сама по себе. Ты же помнишь.

Фальк молчал. Он помнил.

— И я думаю… — Гретчен осеклась.

— Думаю — что?

— Думаю, если посмотреть правде в глаза, — давно было понятно, что Элли Дикон у себя дома подвергалась насилию.