Затея

И сбылися, наконец, замыслы кретина —
Воплотилася сполна нужная картина.
Снизу — стройные ряды дружного народа,
На трибунах же — вожди всяческого рода.
Массы лозунги несут и вопят: «Да здрасьте!»
С высоты им верный путь указуют власти.
И шагают день за днем стройными рядами,
А куда они идут, догадайтесь сами.

Пути исповедимые

— Жить ниже своих возможностей — правило, пожалуй, одно из самых главных. Я вот по своим интеллектуальным данным доктором наук мог быть или начальником главка. Но я не такой дурак, чтобы клюнуть на это. Глядите, старые дома и мосты… и вообще любые вещи… делали с избытком прочности. И они до сих пор стоят и живут. А теперь? Теперь впритык, а то и вообще… А результат? Верно, не успели построить, как ремонтировать надо. Или едва вождь вылезет в боги, как ему под зад коленкой давать надо и разоблачать как круглого болвана. Но есть, братцы, еще одно в высшей степени интересное правило. Открыть-то я его открыл, а сам до сих пор удивляюсь ему. Вот это правило: не имей ничего и будешь иметь все! Я, например, самый низкооплачиваемый сотрудник в нашей конторе. Несколько раз мне хотели повысить зарплату. Но я ни в какую. Что-нибудь придумывал, чтобы не было этого. Один раз заместителю директора бутылку коньяку споил, чтобы он меня из списков на повышение вычеркнул. А почему? А вот почему. Путевка в дом отдыха, например, стоит сотню. А я имею ее за семь рублей, со скидкой, соцстраховскую. Потому что я низкооплачиваемый. Безвозмездная ссуда пару раз в год. Премии за хорошую работу (всем ясно, что работа тут ни при чем). Одним словом, подсчитать — раз в десять больше повышения голучается. И почет сохраняется: низкооплачиваемый! Тут недавно молодежь организовала экскурсию по историческим местам на неделю. На автобусах, с питанием, с гостиницами. Предложили мне присоединиться. Я, говорю, не против, но сами понимаете, я же низкооплачиваемый. Они говорят, пустяк. Местком оплатит вашу долю. Раз так, говорю, пишите. И еду. А экскурсия эта не столько по историческим местам, сколько по злачным местам в районе этих исторических мест. А тут ребятам нужен не столько толковый экскурсовод, сколько толковый кабаковод. И в учреждении спокойны: раз я поехал, все будет в порядке. Пить будут, но головы не потеряют, потому как с ними опытный… старый член партии… Понятно? Семь дней сыт, пьян и нос в табаке. И насчет женщин… ну, это вопрос особый. Повторим? После экономии на костюме я спрятал в заначку двадцать рублей. Минуточку… Вот они, миленькие! Итак…

Потом мы опять заговорили о нашей партийности. Один сказал, что теперь осторожно принимать стали. У них в учреждении на этот год всего два места выделили. Другой сказал, что это для интеллигенции и чиновников стало труднее. А рабочих и крестьян заманивают, а те не идут. Зачем им в партию? Карьеру они все равно не делают. А свой кусок хлеба они и без партии заработают. Вспомнили анекдот про Абрамовича, которого исключили из партии и который увидел сон, как американский президент выступил в конгрессе с требованием восстановить Абрамовича в партии, иначе, мол, американцы нам хлеб продавать не будут. Выяснилось, что имеется более десяти вариантов этого анекдота. Четвертый сказал, что отношение русского человека к партии точнее выражает такая хохма. Вышибли Ивана из партии за пьянку. С горя он напился и набил морду постовому милиционеру. Его в суд. Судья спрашивает, как он дошел до этого. А он говорит, что напился с горя, поскольку из партии выгнали, а он ради партии на все готов, он ради партии готов набить морду самому Генсеку, а не то что постовому. Судья Ивана оправдал, а на работе его восстановили в партии, ограничившись выговором.

О сознаториях

Вот что рассказал один из членов оперативной группы Комитета Гласности, проработавший в сознатории около года в качестве воспитателя.

— Сознаторий есть ублюдочный вариант концлагеря, и не более того. Несколько ослабленный и более «гуманный». Попытка найти такую смягченную форму концлагерей, которая позволила бы впоследствии избежать разоблачений. Значит, побаиваются. Не очень-то они верят в победу в мировом масштабе.