Затемненная серебром

– В клане мракауров тебя считают моей родной дочерью. Много лет мне удавалось скрывать от них, кто эта девушка. Никаких записей, архивов или фотографий. Никакой информации, которая могла выйти за территорию клана. Никто из мракауров не должен был связать твое имя со мной, да они и не старались узнать. Но сейчас ситуация изменилась. – Николай разозлился. Впервые в жизни я видела его таким. – Коншину нужен Колесников. Он задумал что-то очень серьезное. И он не отступит. Виктор начнет искать другие пути, может попытаться узнать твое имя, чтобы похитить и обещать вернуть в обмен на Колесникова. Я должен быть неуязвим и не могу позволить, чтобы меня шантажировали. Я не смогу пойти на поводу у Виктора, и тогда твоя жизнь подвергнется опасности. Ты и Ирина – самое дорогое, что у меня есть. Так что не говори, что никому не нужна твоя жизнь! Ты всегда находилась слишком близко к главе клана. Я не могу приставить к тебе больше охраны, чтобы не привлекать внимание, но я хочу быть уверен, что ты сможешь защитить себя. – Взгляд Николая стал мягче. – Тренировки с Елизаром не обсуждаются. Считай, это жесткая необходимость или мой приказ.

Я растерянно посмотрела на него:

– Тогда почему вы с Ириной позволили мне учиться в академии? Если я стану Хранителем, то постоянно буду сталкиваться с мракаурами.

Николай тяжело вздохнул:

– Решение далось нелегко. Мы могли бы попытаться запереть тебя в городе клана. Но тогда превратили бы твою жизнь в существование. Быть Хранителем света ты мечтала с детства, и если бы мы запретили, то лишили бы тебя твоего выбора. К тому же Ирина никогда ни в чем не могла тебе отказать.

Я грустно улыбнулась:

– Но я ведь не твоя дочь?

Николай с нежностью взъерошил мне волосы:

– Если ты про биологию, то нет. Но ты выросла рядом со мной и всегда будешь моей дочерью. Так что мракауры не очень ошиблись.

– Прости, – тихо сказала я. – Мне никогда не приходило в голову, что из-за меня ты можешь быть уязвим. Я буду тренироваться с Елизаром и никогда больше не сбегу от Макса.

Николай нахмурился:

– Макс забыл о своих основных обязанностях. С сегодняшнего дня тебя охраняет Илья.

Сознание нарисовало загнанный взгляд Фадеева, бледное лицо и руки, крошащие руль, как мягкую булку. Раньше во мне плескались противоречивые чувства, я даже ненавидела его, но в последнее время, а особенно во время моего наказания, мы сблизились. Я могла бы сказать, что мы подружились и только благодаря ему я выдержала наказание, пусть оно и не закончилось. А теперь рядом будет находиться неизвестно кто?

– Я привыкла к Максу. Он ни в чем не виноват, – защищала я охранника.

– Злата, я знаю, что произошло. Макс все рассказал. Он сказал, что сам позволил пойти по торговому центру и оставил тебя без охраны. Что Охотник напал на тебя, а он даже не подозревал об этом.

– Николай, ты же знаешь, что он не задумываясь отдаст за меня жизнь. Он лучший из всех. Пожалуйста, не отстраняй его. Он не почувствовал Охотника, потому что не мог его почувствовать. Он виноват только в том, что не приковал меня к себе наручниками. Дай ему шанс, – попросила я.

Николай задумчиво посмотрел на меня.

– Ты опять защищаешь его. – Вязин подошел к двери. – Давай поступим так. Если тебе самой удастся уговорить его, я дам ему еще один шанс. Фадеев действительно лучший. Я всегда ценил в нем не только его навыки, но и честность. Макс осознает вину и считает, что не справился. Он попросил отстранить его еще до того, как это сделал я. Он не захочет вернуться, Злата.

Я нервно теребила прядь волос:

– Он расстроен. Мне всего лишь нужно с ним поговорить.

– Попробуй, – согласился Николай. – Умывайся, и пойдем завтракать. Надеюсь, ты не против омлета?

– Омлет ты готовишь потрясающе, – улыбнулась я, чувствуя, что голодна. – А еще очень хочется апельсинового сока.

Кивнув, Николай скрылся за дверью.