Затемненная серебром. В лабиринте тайн

– Если Кириллу удастся добраться до меня, пообещай, что не пойдешь за мной, – едва слышно попросила я.

Тагашев вздрогнул, будто испытав резкий приступ боли, но ответил сразу:

– Не пойду. Только успокойся, хорошо? И тоже пообещай мне, Злата. Даже если за пределами города рухнет весь мир, ты будешь думать только о своей безопасности и останешься под защитой города!

– Да, – прошептала я, потому что его обещание прозвучало убедительно.

– Ты солгала об Охотниках, – упрекнул он.

– Прости. Знала, что во всем происходящем ты начнешь винить себя!

Глядя на его потемневшее лицо, я порадовалась, что не рассказала Николаю всего. Чувство вины и так превышает в Тагашеве все допустимые нормы.

– А кого мне винить? – подтверждая мои мысли, с горечью сказал он, разглядывая снующих рабочих. – Я не должен был любить девушку, на которую никогда не смогу претендовать! Сломал тебе жизнь, всего лишь появившись рядом, и ненавижу себя за это!

– Это не так, Елизар! – прошептала я, желая прикоснуться к его лицу, унять его боль, развеять сомнения, избавить от чувства вины. – Ты – самое дорогое…

– Прекрати, Злата! – резко оборвал он и тут же поморщился, словно осуждая себя за грубость.

«Злится не на меня – на себя, потому что показал и сказал слишком много, а теперь раскаивается», – поняла я и глубоко вдохнула. Подозреваю, что душа Елизара, закаленная в жестокой, раскаленной плавильне невзгод и ставшая крепче дамасской стали, позволяет ему справляться с чувствами лучше, чем это получается у меня. А я проявляю слабость, едва увидев его. Лицо Фадеева мгновенно появилось в сознании. Совсем недавно я целовалась с Максом, но забыла о своем парне, едва увидев Тагашева. «Сколько это может продолжаться?» – пронеслось в голове. Занавесившись длинной челкой, я опустила ресницы.

– Отпусти меня, – попросила я, желая оказаться как можно дальше от Елизара, потому что даже сейчас его ладони выжигали в моем теле дыры, заставляли чувствовать вину и отвращение к себе.

– Ты босиком, – напомнил он. – Что было еще в видении, Злата? – Сменив тему, Тагашев явно пытался сгладить неловкость.

– Эта стройка и снова предмет. – Не глядя на него, я сипло начала рассказывать об остальных картинках и разбившемся, как от заряда тротила, зеркале.

Лица Елизара я не видела, но отчетливо чувствовала его взгляд на своей макушке, а по напряженным мышцам поняла, что он слушает очень внимательно.

– Этого не может быть, – будто про себя сказал он, когда я замолчала.

Перехватив меня одной рукой, он что-то начал нащупывать на поясе.

Я исподлобья посмотрела на него. Растерянный, нахмуренный, он поднес к уху рацию. Этим средством связи оснащены все, кто находится на стройке. Не глядя на меня, Елизар заговорил:

– Николай, Злата напугана и приехала, чтобы рассказать о видении. Если не ошибаюсь, полчаса назад девушка-вампир показала, как был найден Атрэм.

Тагашев странно посмотрел на меня. О последней части видения со своим участием он не сказал Николаю ни слова, похоже, напрочь проигнорировав его.

– О видении расскажешь позже. Спускайтесь вниз, – сквозь шипение услышала я голос Вязина. – Даже хорошо, что она приехала сама. Я только что собирался послать за ней Илью. Она должна сказать, этот ли предмет видела под землей.

Позабыв о неловкости, я потрясенно уставилась на Елизара.

– Найден Атрэм? – переспросила я, мгновенно вспомнив сказание о крепости Ветров. Такое имя невозможно забыть. Или не имя? Вязин сказал о предмете.

Легкий озноб пробежал по телу. Страницы «Истории вампиров» ожили в памяти. Мракауры тогда искали не носителя имени, а всего лишь предмет? Он найден? Но какое отношение он имеет к моим видениям? Я сглотнула. Или девушка-вампир показывала мне нечто, не связанное с защитой клана? Но ведь мы с Елизаром считали именно так! Рой вопросов кружился в голове. А вот ответов, как всегда, нет. «Черт!» – мысленно выругалась я, злясь на таинственную незнакомку. Ну почему она вечно только запутывает меня! Я выжидающе смотрела на наставника.

– Атрэм нашли около получаса назад, но пока не трогали. Там нечто непонятное, – туманно сказал он. – Но ничто не указывает на то, что в нем заключена защита верлафов. Пойдем, ты все увидишь сама.

«Пойдем» – означало передвигаться, будучи у него на руках. Быстрыми шагами Елизар приближался к краю котлована. Он ступил на шаткую металлическую платформу на краю разверзшейся ямы и, спрыгнув, начал плавно спускаться вниз.