Затемняющая свет

— Леди Таисия, вы меня огорчаете, прямо нож в сердце воткнули, — наигранно напыжился Петров. — Мне казалось, что я гожусь на роль друга.

Странная беседа каждый раз уходила куда-то не туда. И все же я хотела знать, как продвигается расследование исчезновения, или точнее гибели, Егора.

— Скелет — это мой напарник, а кость и правда чужая, все верно? — Напрямую уточнила я.

— Хо, хо, — Роман несколько опешил от такой прямолинейности. — Вы же понимаете, что материалы дела я не могу раскрывать, точно также, как и ваш брат по поводу подобранного поднятого.

Едва смогла сдержать смех. Забавно, что даже на работе патрульного мне приходиться играть по правилам светского общества. Вроде ничего не сказал, а вроде и ответил, еще и подсказку подкинул.

— Господин Петров, вам бы ключицу и эти вот кости проверить, — заботливо провела по его руке, отвечая в той же манере. — Напрягаетесь вы слишком много, боюсь, как бы менять не пришлось.

В глазах мужчины вспыхнул игривый огонек, он никак не ожидал добиться от меня информации, тем более так легко.

— Занятно. — Петров тут же стал серьезным. — Вам следует быть осторожнее в отделе. Три жертвы и все обнаружены у вас, еще и обработаны так, что показания снять невозможно. Задумайтесь об отпуске.

Неожиданно слышать слова заботы от совершенно постороннего человека, тем более стража, который еще совсем недавно подозревал меня. Ненужное волнение привело к замешательству, и я едва смогла подобрать слова.

— А… Да, я буду осторожна. Не стоит волноваться.

Роман внимательно изучал меня, прежде чем продолжить разговор. От пристального разглядывания хотелось скрыться или убежать.

— Знаете, как это сложно, — наконец заговорил Петров. — Сложно сообщать родственникам, что их любимый больше не придет. Что то, как они расстались, крикнув вслед — последнее, что услышал родной человек. Мать Шилова последний раз накричала на сына, стараясь заставить его жить, а не тонуть в ее болезни. Не думаю, что она сможет простить себя за те слова. И таких случаев множество. Я бы хотел сделать все, чтобы избежать лишних жертв, потому и советую воздержаться от лишних выходов из дома. Вы слабы, и, я не уверен, что вовремя сможете позвать на помощь.

Он замолчал, понимая, что выбор все еще остается за мной. Хоть наш разговор и взбудоражил меня, но прятаться в своей комнате я не намеревалась. Видя мою непреклонность, страж усмехнулся и уже собирался уходить, как вдруг уточнил:

— Ах, чуть не забыл, С Людмилой Вег вы подруги еще с Академии?

— Что? — Я не сразу поняла вопрос. — А нет, в отделе познакомились.

— Понял. Светлого вам дня, леди Таисия.

Петров бодро зашагал по улице, оставив меня в полном замешательстве. Нет, я и раньше, после разговоров с ним слишком много думала, ну а теперь так и вовсе неосознанно погрузилась в расследование дела, которое меня уже не касалось. Поерзав в капюшоне, Рыска недовольно запищала. Я заботливо погладила непоседу, заверив, что уж вечером дам ей вдоволь набегаться.

Остальное время до смены прошло скомкано и сумбурно: погрузиться в работу не давали излишние тревоги и не унимающийся гомон дознавателей. Воодушевленные серьезным делом, они определили счастливчика, которому дали шанс поднимать активно разлагающийся собранный труп. Григорий, так звали некроманта, со сворой прислужников тут же приступил к работе. Один из опытнейших дознавателей без труда поднял мертвеца и решил перейти к допросу. Однако у поднятого совсем не возникло желания говорить. Какой бы вопрос не задавал — тишина. Борис Глебович, узнав о странностях собственноручно собранного, примчался на подмогу. Но сколько бы они не принуждали и не перепроверяли — результат не изменился. Весь отдел оживился, придумывая выход из сложившейся ситуации.

На самом деле причин для подобного было немного. Молчание могло быть спровоцировано неверной сборкой частей покойного. В этом случае сомневаться не приходилось, хоть его и привезли по кусочкам, но собирал его сам шеф, а тот ошибки не допускал и несколько раз перепроверял. Если же дело было в слабости дознавателя, то исправлялось очень легко — допрос передавался следующему, но и такой вариант не помогал. Последнее же, что могло привести к молчанию — сильная воля покойного, который не желал выдавать виновного. Это случалось крайне редко, потому и изначально отбрасывалось.