Затерянная между мирами. Дилогия

Нет, я все равно сделаю то, что решила и точка.

У ворот в коттеджный поселок меня встретил знакомый охранник. На просьбу пропустить меня к Романовым, он вначале скептический хмыкнул, а после стал куда-то названивать. Я не была уверена, что легко попаду в дом моих бывших работодателей, поэтому приготовилась к самому худшему. Однако по прошествии минут десяти, охранник сказал:

— Проходите…

Мне не нужно было повторять дважды, и уже совсем скоро я нажимала на звонок ворот дома Романовых. На этот раз внутрь пропустили сразу, и я почти бегом преодолела расстояние от забора до крыльца.

— Александр Борисович ждет вас в кабинете, — встретила меня в холле горничная.

Вот как? Саша ждет меня?

Я восприняла это как хороший знак и в секунду взлетела по лестнице вверх.

Сашу я застала сидящим за столом с бокалом коньяка в руках, рядом же стояла уже наполовину опустошенная бутылка этого напитка. Выглядел он как-то неважно: лицо осунулось, волосы растрепаны, рубашка помята.

— Я знал, что ты придешь, — произнес Саша, растягивая слова, после чего опрокинул в себя содержимое бокала. — Ну говори, что хотела…

Я для смелости сделала глубокий вдох и уже на выдохе быстро сказала:

— Я знаю, что Наталью Владимировну убила ваша невеста Полина.

Саша на это медленно повел плечами и, воззрившись на меня помутневшим взглядом, ответил:

— Ну и что?.. Я тоже это знаю.

В принципе, нечто подобное я от него и ждала, поэтому лишь с горькой усмешкой качнула головой и спросила:

— Что я вам сделала? Почему вы меня так ненавидите?.. За что вы оклеветали именно меня?..

— Ты ошибаешься, мне на тебя плевать. Притом совершенно, — отозвался Саша, наполняя снова свой бокал. — И у меня не было мысли тебя оговаривать. Просто ты оказалась в ненужном месте, в ненужное время. Это была идея Полины, указать на тебя… А мне ничего не оставалось делать, как согласиться с ней… И я даже рад, что твой муженек решился выгородить тебя, приняв вину на себя…

— Но ведь убили вашу мать, — я слушала его равнодушный голос и не верила, что обо всем этом можно рассуждать так спокойно. — Убила женщина, на которой вы собираетесь жениться!..

— Они слишком ненавидели друг друга, и рано или поздно произошло бы нечто подобное, с одной либо с другой стороны… Полина оказалась помоложе и похитрее…

— Как такое могло произойти, Саша? — негодование и отчаяние захлестнули меня с головой, и я не заметила, как перестала контролировать себя и свою речь. Сейчас я видела перед собой не князя Романова, а мужчину, которого знала много лет и в которого еще совсем недавно была влюблена. — Как могло произойти, что ты стал таким чудовищем?.. Бесчувственным, безразличным, бессердечным?.. Я ведь знала тебя другим. Да, у тебя много недостатков, но не многим больше, чем у других… Во всяком случае ты был человечным…

— Ты знала меня? — тоже взвился Саша, естественно, восприняв мои слова по-своему. — Тем единственным летом, когда нам было по десять лет?.. А ну-ка сядь! — внезапно гаркнул он, указывая мне на кресло напротив. — Сядь, я сказал!

Я, растерявшись от такой бурной реакции, тут же приземлилась на указанное место.

— Человечный, говоришь? — Саша подошел ко мне вплотную и нагнулся так, что наши лица почти соприкасались друг с другом, а я чуть не задохнулась от его коньячного дыхания. — Да, может, то лето было единственным, когда я был человечным! Ты знаешь, как я рос? — тут он отпрянул от меня и вновь двинулся к столу, где взял бутылку с коньяком и теперь хлебнул прямо из горла. — Ты знаешь, каково это — быть третьим в очереди на престол?.. И то, третий — это лишь формально, а по факту — вторым, сразу после моего двоюродного братца Федьки, ибо отец мой собирается отказаться от наследования… Так вот, меня с самого рождения готовили к тому, что когда-нибудь я смогу занять место моего дядьки, — Саша зло хохотнул. — Я нигде и никогда не был один, мне запрещали общаться со сверстниками, кроме редких встреч с детьми из семей таких же приближенных к царю, как и мы. Я даже не ходил в школу, учителя сами приходили ко мне… И все это для того, чтобы я, не дай бог, не унизил своего достоинства и не вступил в разговор с кем-то, кто не дотягивает до меня по статусу…

Саша беззвучно засмеялся каким-то своим мыслям, а затем продолжил: