Затерянная между мирами. Дилогия

Но эта вспышка веселья быстро погасла, вновь уступив место уже знакомому чувству тревоги и неопределенности. На ужин все-таки решили спуститься в ресторан, где наспех перекусили и вернулись к себе в номер. После этого, как-то не сговариваясь, разошлись по углам и занялись каждый своим делом. Карл Генрихович, еще днем скупив почти весь газетный лоток, с головой ушел в изучение местной прессы. Илья включил телевизор и с отрешенным видом нажимал на кнопки пульта. Я сперва тоже пыталась листать газеты, но поняв, что не могу сосредоточиться ни на одной статье, бросила это занятие. Которой раз обошла по периметру номер, перечитала и почти наизусть выучила дурацкое расписание, потом села у окна и стала наблюдать за жизнью чужой Москвы…

— Да уж, который раз убеждаюсь, как причудливо могут сложиться события, — донесся до меня голос Карла Генриховича, — чтобы при прочих равных условиях получились совершенно разные результаты…

— Вы уже сделали какие-то выводы об устройстве этого мира? — догадалась я, подсаживаясь к нему поближе.

— Вы правы, кое-что смог понять, — улыбнулся тот, закрывая последнюю газету.

— Надеюсь, ничего пугающего? — я хоть и пыталась шутить, но внутренне все же подобралась.

— Нет, не волнуйтесь… — Карл Генрихович снял очки и, положив в мягкий футляр, отправил их в карман своего пиджака. — Просто любопытный мир нам достался… Первый раз встречаю, чтобы такое философское учение, как «синархизм» смогло развиться в обществе и при этом получить столь странную форму…

Заметив в моих глазах полное непонимание, он поспешил объяснить:

— Синархия — это противоположность анархии. Согласно этому учению, все в мире должно быть подчинено определенному порядку. Правда, в оригинале имелся более широкий, философский смысл и касался в первую очередь космического и вселенского порядка… В этом же мире, как я успел понять, «власть порядка» воспринимается уж слишком буквально и переносится на все сферы жизни… Отсюда и четко расписанный порядок дня, притом каждого индивида. Например, жестко регламентируется, заметьте, на государственном уровне, время для работы и для отдыха. Даже время приема пищи имеет свои рамки. Поэтому любые заведения питания здесь работают только в определенные часы, как и места для развлечений…

— Подождите, — наконец вступил в разговор Илья, — но ведь мы сегодня были в их местном парке, там гуляло много людей… Не заметил, чтобы они все ходили строем…

— А я, юноша, и не говорю о строе, — усмехнулся Карл Генрихович. — Не думаю, что права личности здесь уж сильно ущемляются, скорее, вгоняются в определенные рамки, удобные для всех. Это, во-первых. А, во-вторых, не забывайте, что сегодня суббота, выходной день…

— То есть, здесь сегодня тоже второе июня шестнадцатого года? — спросила я.

— Совершенно верно, — в качестве доказательства Карл Генрихович продемонстрировал первую страницу одной из газет.

— Странно… — вырвалось у меня. Я опять вспомнила свои последние перемещения из мира в мир, когда меня почему-то откидывало назад во времени.

Карл Генрихович устремил на меня свой взгляд, ожидая продолжения. И я решила, что сейчас самое время рассказать ему об этой загадке. Старик на время задумался, а после проговорил:

— Вероятно, для этого были веские причины… Возможно, вам нужно было оказаться в том месте в определенное время, не раньше и не позже. Но вот точно ответить не могу. Разве что, если вы мне поведаете о своих приключениях более подробно…

— Конечно, с удовольствием расскажу вам, — с воодушевлением начала я, но тут заметила заинтересованный взгляд Ильи, и вдруг стушевалась, тихо добавив: — Только не сегодня…

Пока Илья знал только самую незначительную часть моего путешествия, и уж точно не подозревал о том, что играл в нем одну из главных ролей. Даже не представляю, как бы он отреагировал, вывали я сейчас перед ним всю правду о его двойниках и моих отношениях с ними. А вдруг это отпугнет его?..

Карл Генрихович, кажется, понял мое смятение, потому что заверил, что сам не готов сегодня вести долгие разговоры, и предложил отправиться всем спать. Против отдыха никто не возражал, однако возник небольшой спор между мужчинами, кому какое выбрать место для сна. Мне-то безоговорочно выделили одну из кроватей, а вот от другой каждый любезно отказывался, заверяя, что неплохо выспится и на диване. Я была просто уверена, что, в конце концов, победит Илья, но Карл Генрихович оказался настырнее, и его последним аргументом стало:

— Диван слишком мал для вас, молодой человек. Мне же в самый раз. Тем более, я привык спать именно на диване, мне так комфортней. И точка.

— Сдаюсь, — Илья с усталой усмешкой поднял руки вверх.

— Давайте, помогу вам застелить его, — выступила уже я со своим лучшими намерениями.

Однако получила в ответ оскорбленный взгляд и слова:

— Не стоит думать обо мне, как о немощном старике! Я способен позаботиться не только о себе, но даже и о вас, молодые люди…

— У меня и в мыслях не было вас обижать… — оторопело пробормотала я.