Затерянное пламя

Альмира посмотрела на Лиэлль. Арусианская девушка задумчиво улыбалась и выглядела отсутствующей. Женщина поняла: Лиэлль уже мысленно на Арусе, с Рильстранном-Астраханским. И все как-то сразу притихли.

— Наверное, нам пора, — проговорила Альмира, возвращая гитару Нантакету.

— Подождите, — остановил её Павел Анатольевич. — Игорь хочет кое-что сказать. У него для тебя подарок.

— Да… вот, — в руках Ирбенского появился смартфон с гарнитурой. Но взглянув на прибор, Альмира поняла, что это не обычный мобильник.

Ирбенский протянул его Альмире:

— Вот… Хранители сделали, специально, чтобы мы с тобой связывались.

— Спасибо… — Альмира взяла прибор из его рук: — То есть, когда ты будешь у пирса в Ораниенбауме, а я — в Голландии, я смогу тебе позвонить?

— Да… И я тебе тоже.

— Здорово! — обрадовалась женщина. — Теперь тебе не придётся скучать в одиночестве возле набережной. А ещё ты сможешь говорить с Тинто и Солейль.

— Игорь, как всегда, скромничает, — Святогор улыбнулся в бороду. — Концепция и дизайн — его, мы сделали только техническую работу.

— Спасибо… — Альмира сжала руку Ирбенского и несколько секунд смотрела в его глаза, словно разговаривая мысленно. Потом спохватилась: — Так, нам всё же надо идти, — она поднялась и пожала руку Павлу Анатольевичу: — Большое спасибо за приём и чай!

Она обратилась к девушке-самолётику:

— Соль, предлагаю не лететь, как сюда, а добраться через Арус. На Арусе я знаю обратный портал, он выведет нас в Голландию, в Тильбург. Конечно, Тинто придётся поскучать немного дольше, зато ты сбережёшь крылья. И увидишь Рильстранна.

— Я бы тоже хотел с вами, — робко проговорил Ирбенский. — Увидеть брата, убедиться, что он в порядке… Святогор, можно?

Святогор потеребил бороду в размышлениях.

— Ты, конечно, в последнее время часто бывал вне тела. Это может сказаться нехорошо на твоём корабельном корпусе в Ораниенбауме. Но… Один день на Арусе не повредит. Только смотри, дольше не задерживайся!

— Понял! — Ирбенский просиял. Альмира тоже обрадовалась: ей не хотелось расставаться с плавучим маяком, который за эти несколько дней стал ей так дорог. И конечно, Игорю нужно увидеться с братом! А ей — отдохнуть денёк на Арусе перед тем, как возвращаться в земную жизнь.

— Вам на маршрутку? — Павел Анатольевич помнил, что портал находится в Гатчине. — Могу подбросить вас до «Московской».

— А куда мы выйдем из гатчинского портала? — спросила Лиэлль, до этого молчавшая.

— Возле Ин-Тегельда, — ответила Альмира. — Там всегда кто-нибудь есть, так что оттуда до Львиного замка нас подвезут.

— А давайте лучше в Кельмриль! — предложила Лиэлль и с жаром заговорила: — Я проведу, я сумею! Надо только попасть на морское побережье! Здесь далеко море?

— Ну, всяко ближе, чем Гатчина, — улыбнулся Павел Анатольевич. — Я вас подвезу. Нантакет, а тебя куда?

— Меня можно высадить где-нибудь на набережной по дороге, — ответил Нантакет. — Дальше я пойду сам.

Друзья вышли из подъезда. Пока Павел Анатольевич заводил машину, Альмира, Лиэлль, Соль и Нантакет попрощались с Красиным.

— Ты видео всё-таки сделай, — напомнил Святогор Альмире. — А то мы с Павлом Анатольевичем уже сколько ждём.

— Ой, — смутилась она. — В этот раз постараюсь не продинамить.

Глава 21. Возвращённое пламя

Рильстранн открыл глаза. Свет… Удивительный свет — тихий, успокаивающий, ласкающий душу… Так хорошо в его лучах после того ледяного мрака, в котором он столько времени пробыл.

И женское лицо, такое родное и знакомое. Взгляд постепенно сфокусировался, и Рильстранн узнал…

— Лиэлль, — тихо проговорил он. Девушка, сидевшая рядом с его кроватью, бережно отвела с его лица прядку тёмных волос:

— Всё хорошо, анн илваир. Ты дома.

Солнечным летним утром Альмира шла через госпитальный сад к беседке. Она была в непривычном наряде — длинном платье без рукавов, тёмно-зелёном, с листьями и цветами. В её ушах поблёскивали клипсы с гроздьями маленьких серебристых звёздочек. По прибытию в Замок Львов она немедленно сменила походную одежду на это арусианское платье из шёлка — просто потому, что вместе с боевым одеянием хотелось сбросить ощущение постоянного напряжения, чувство ответственности. Побыть в этом приветливом, ласковом мире, успокоиться, отдохнуть душой.

В беседке уже был Ирбенский — он пришёл сюда раньше, ожидая, когда его пустят к брату. Увидев Альмиру, он поднялся ей навстречу и улыбнулся:

— Ты хорошо выглядишь, сестра.

— Спасибо, братик. — Альмира села на деревянную скамейку с резной спинкой. Ирбенский сел рядом с ней.

— А где Солейль? — спросил он.

— В замке, с Альмирой-маленькой, — ответила она. — Сейчас они подойдут.

Альмира откинулась на спинку скамейки и закрыла глаза. На её лице светилась безмятежная улыбка. Казалось, женщина помолодела на добрый десяток лет по человеческим меркам. Ирбенский сидел, слушая, как ветерок шуршит в листьях плюща. Альмира, помолчав, проговорила: