Затерянные в джунглях

– Я читала, что пумы довольно миролюбивы. Могут подойти к людям, спящим возле костра, обнюхать их и скрыться, никому не причинив вреда.

– Если так, то почему же ты испугалась?

– Все просто, – сказала Морин. – Я не знала, кто перед нами: пума, ягуар или кто-то еще.

И она рассмеялась, давая понять, что шутит. Вежливо посмеявшись вместе с ней, Быков сказал:

– Но впереди нас могут поджидать не только миролюбивые пумы. Ты не передумала, Морин?

– Как раз наоборот. Никогда в жизни не испытывала столь острых ощущений. Даже в постели с одним яростным афганцем.

Была ли это очередная шутка? Быков не стал уточнять. Морин Клайв продемонстрировала выдержку, отвагу и умение воспринимать трудности с юмором. Этих качеств было вполне достаточно для того, чтобы стать надежной спутницей.

– Ну что ж, можно завтракать и выдвигаться, – решил Быков.

Молча кивнув, Морин стала намазывать галеты джемом.

Да, на нее можно было положиться.

Глава 11 Выживает сильнейший

Тропический лес жил своей жизнью, таинственной, непонятной. Кто-то верещал, кто-то куда-то бежал, кто-то возился в кронах деревьев, роняя оттуда шелуху и клочья коры.

Быков, вооруженный мачете, шел впереди, внимательно выбирая место, куда поставить ногу. В мокрых от росы джунглях крылись многочисленные ловушки, незаметные для беглого взгляда: насквозь прогнившие стволы поваленных деревьев; острые как клинки сучья; вездесущие змеи, не отличимые от веток; кусачие муравьи и комары; огромные жуки, норовящие попасть за шиворот.

Быков был в матерчатой куртке, которую надел поверх футболки, чтобы по возможности защитить кожу от порезов, уколов и укусов. На ногах – плотные джинсы и кроссовки, за спиной – рюкзак и сложенная палатка, постоянно цепляющаяся за ветви.

Морин в джинсах, ветровке и кедах выглядела очень похоже на него. Волосы она заколола на затылке, потому что успела убедиться в том, как они мешают при ходьбе по лесу.

Примерно до полудня они шли без отдыха, а потом устроили привал, во время которого Быков смастерил копье из бамбукового древка, складного ножа и скотча. Он сделал это вовремя: несколько минут спустя полностью подтвердилась поговорка о том, что на ловца и зверь бежит.

Повернув головы на хруст и шорох, путешественники увидели странную помесь собаки, свиньи и крысы, выбежавшую на прогалину из кустов. Обнаружив людей, животное хрюкнуло, попятилось и снова скрылось.

– Кто это был? – спросила Морин.

– Капибара, если не ошибаюсь, – ответил Быков. – И, если не ошибаюсь, они живут стадом. Это значит, что их может выследить даже начинающий охотник.

– Кто такие капибары?

– Водосвинки.

– Здесь есть вода?

– Думаю, что да.

Сжимая копье, Быков двинулся к пролому в чаще.

– Я с тобой, – быстро сказала Морин.

– Один я управлюсь быстрее.

– Хочешь бросить меня на съедение пумам?

– Ладно, иди за мной, – согласился Быков. – И дорогу запоминай, а то без пожитков останемся.

– Попытаюсь, – сказала Морин. – Водосвинки, наверное, вкусные! Так есть хочется!

– Насколько я помню, мясо у взрослых особей жесткое.

– Мне все равно. Я и жесткого съем фунтов пять за раз…

– Тсс! Хватит болтать. Все-таки у нас охота, а не променад.

Вглядываясь в просветы между листьями, Быков ускорил шаг. Держа копье наизготовку, он казался себе сильным и ловким. Он шел пружинистым шагом, ловко обминая встречные препятствия, зорко глядя вокруг, чутко прислушиваясь к голосам джунглей. Ему казалось, что все его чувства обострились. А еще Быкову представлялось, что он уже достаточно опытный охотник, прекрасно ориентирующийся в лесу, умеющий ходить бесшумно и способный настичь любого зверя.

– Плеск воды, – прошептал он, обернувшись. – Мы у цели. Ступай как можно осторожней, Морин. И не выбегай за мной на открытое место, не то останемся без обеда.

– Хорошо, – безропотно согласилась англичанка.

Подавая пример, Быков продолжил путь на четвереньках. До его ушей все отчетливее доносились плеск, фырканье, негромкое щелканье, хруст зелени. Ноздри уловили запах навоза.

Поднырнув под аркообразный куст, Быков обнаружил, что смотрит на неширокую полоску речного берега, заполненную толстыми туловищами капибар, покрытыми щетиной рыжевато-коричневого цвета. Одни животные плескались в воде, другие щипали траву или объедали кору с молодых деревьев, третьи сидя всматривались в кофейно-коричневую воду реки, как будто охраняя остальных членов стада от нападения аллигаторов. Всего капибар было около полутора десятков.

Среди взрослых особей шныряли два неотличимых друг от друга детеныша. Если у их мамаш длина туловища доходила до метра, а высота в холке была около пятидесяти сантиметров, то малыши были размером с крупных щенков, а поведением напоминали поросят. Они жалобно повизгивали, стараясь вынудить самок подставить им соски, а те отвечали недовольным хрюканьем: мол, время еще не пришло, потерпите.