Затерянные в Эльдорадо

Зазевавшаяся Апони поздно опустила взгляд. Но Суачиас его заметил, остановил животное (или дикого демона – на ком ездят Суачиас?), спрыгнул и двинулся к Апони. Девушка склонила голову и сжалась. Сейчас последует расплата за любопытство и недостаточную почтительность.

– Твой муж? – спросил подошедший, странно произнося слова, и опустился на колени рядом.

Интересно, где он прячет ту палку, которой убил отца? В какой момент он плюнет огнем в нее, Апони?

Апони помотала головой, не в силах вымолвить ни слова. Молчали жены. Молчали дети. Молчали рабы. Только Суачиас говорил.

– Отец?

Апони кивнула.

– Ты его любить? – уточнил голубоглазый демон.

Апони яростно закивала головой. Краем глаза она отметила, как его взгляд метнулся на ее левую грудь, выпавшую из-под плаща. Но снова вернулся к лицу.

– Ты не умеешь сказать? – путался демон в словах.

– М-могу, – набралась она мужества. – Он заботился обо мне, – добавила она.

– Отец теперь на небесах, – утешающим голосом продолжил Суачиас. – Земные беды и тревоги оставили его. Наш Создатель позаботится о нем.

Чужак точно Суачиас, убедилась Апони. Его отец на небесах. И мамы правы: боги забыли своих детей. Создателю мира Чиминигагуа больше нет дела до людей-муиска. Наверное, эти Суа и Чиа стали большой проблемой, и даже сам создатель теперь заботится о Суа. Возможно, теперь Суачиас убьют всех муисков, как уже убили сипе и саке, и станут жить на их земле.

Апони стало безумно жаль себя, и мам, и младших сестричек, и даже вредного Кичи, который постоянно норовил дернуть ее за косу. А больше всего ей было жаль Шиая. И она заплакала.

– Не плачь. Отец теперь в мире. У него нет боли больше.

Суа сошел с неба на землю? Он сам творит казнь так, что сильнее боли не бывает? Апони стало страшно.

– Как мы можем избежать боли? – испуганно спросила она.

– Нужно любить Бога и молиться, и просить у него защиты. Нужно принять Бога.

«Принять» – это как женщина принимает в себя мужчину? Апони видела, как Хучуй принимала отца. Отец был огромный везде, и Хучуй плакала потом, когда он уходил. Хотя это было завораживающе. Отец толкался и толкался внутрь Хучуй сзади – наверное, потому что она никак не могла принять его целиком. А вот мамы были счастливы, когда он иногда звал их обеих принять его, и говорили, что Апони будет очень хорошо, когда она примет своего Шиая. Суачиас хочет, чтобы она приняла его?