Затерянные в Гималаях. Путешествие в поисках себя, обернувшееся катастрофой

«ЛЮДИ СПРАШИВАЮТ, ЧЕГО

Я БОЮСЬ. Я БОЮСЬ НЕПРОЖИТОЙ

ЖИЗНИ, БОЮСЬ ОГЛЯНУТЬСЯ

НАЗАД В СТАРОСТИ И ПОЖАЛЕТЬ,

ЧТО ПОТРАТИЛ ЕЕ НА ЗАБЫТЫЕ

ВЕЩИ ИЛИ ПОПЫТКИ БЫТЬ

КЕМ-ТО ДРУГИМ».

12 января он опубликовал в «Инстаграме» и «Фейсбуке»[13] фотографию маленького серого рюкзака рядом со своим мотоциклом. «Приключение начинается. С сегодняшнего дня я официально бездомный, и это мое единственное имущество». Минимализм был ключевым фактором. Прямая противоположность четко установленным планам. Мотоцикл был идеалом. Путешествовать автостопом означало бы вынужденно следовать чужим планам и маршрутам. Автомобиль означает замкнутость и защищенность. Мотоцикл, напротив, предлагал полную свободу поворачивать в любую сторону, в какую ему заблагорассудится, а также близость с дорогой и окружающей средой. Выбранный им Royal Enfield, а не мотоцикл, более привычный в США и предназначенный для дальних путешествий, в конечном счете привнес романтику в его путешествие. «Энфилд» выглядел круто, винтажно и по-военному. Он назвал его Боевым Котом, отчасти в честь зеленого кота, принадлежащего супергерою Хи-Мэну, которого он любил с детства.

Среди немногочисленного имущества, уложенного в багажник, пристегнутый сбоку к мотоциклу, была его библия — «Скитания: Необычное руководство по искусству длительных путешествий по миру» (Vagabonding: An Uncommon Guide to the Art of Long-Term World Travel) Рольфа Поттса. Шетлер рекомендовал эту книгу многим на личных встречах и онлайн. «По какой-то причине, — писал Поттс в одном отрывке, который вызвал особый резонанс, — мы рассматриваем долгосрочные путешествия в далекие страны как повторяющуюся мечту или экзотическое искушение, но не как нечто, что применимо к жизни здесь и сейчас. Вместо этого — из безумного долга перед страхами, модой и ежемесячными платежами за вещи, которые нам на самом деле не нужны, — мы ограничиваем путешествия до коротких, бешеных вспышек. Таким образом, когда мы вкладываем свое богатство в абстрактное понятие под названием „стиль жизни“, путешествия становятся всего лишь очередным аксессуаром — плавным, заключенным в капсулу опытом, который мы приобретаем так же, как одежду и мебель». Книга стала руководством и источником вдохновения, а также подтвердила его правоту.

Однако Шетлер начал свое путешествие не расслабленно, а решительно. Он рванул через юг США и воссоединился со старыми друзьями на Западном побережье. Пару месяцев он провел в кемпингах в парках Джошуа-Три в Калифорнии и Ред-Рокс-Каньон в Неваде, а потом резко отправился за границу. В начале марта Шетлер оставил свой мотоцикл и улетел в Индонезию. «Перелет в один конец на Бали. Начинается мое Бессрочное путешествие по миру», — написал он в блоге. «Все, чем я владею в этом мире, помещается в ручной клади, и я не совсем представляю, где буду спать, когда приеду. Это то, о чем я всегда мечтал». Он приехал с определенными намерениями: минуя курортные города, он набрал в поисковике «Коренные племена Юго-Восточной Азии» и перешел по ссылке. «Переночую в лодке на островах Ментавай, в 100 км от западного побережья Суматры, — написал он. — В течение следующих 10 дней я буду жить глубоко в джунглях с ментаваями — племенем, которое продолжает жить своей традиционной культурой в относительно нетронутом виде. Я и правда надеюсь научиться еще большему количеству навыков выживания в джунглях, а также познакомиться с прекрасным и древним образом жизни, пока он не исчез». В течение полутора недель он жил в традиционном длинном доме[14], ловил рыбу и крабов, собирал листья коки и учился делать стрелы с ядовитыми наконечниками.

Он снова вернулся в Таиланд, а затем полетел в Непал, где отправился в поход по отдаленной, засушливой долине Мустанг. Ранее известный как Королевство Ло, Мустанг долгое время был запретной зоной для путешественников из-за границы с Тибетом. «Это страна преступников и бандитов, где кочевники продолжают жить в палатках из шерсти яка и скармливают умерших гигантским гималайским грифонам»[15], — писал Шетлер в блоге. Он был в своей стихии и исследовал те места, где «люди живут так же, как и тысячи лет назад, без знаков на английском языке, без постоялых дворов, без телефонов и Wi-Fi». Кульминацией поездки стало пересечение перевала Торонг-Ла длиной почти пять с половиной километров в шлепанцах. «Я никогда не был таким счастливым», — написал он.