Затерянные в истории

Мальчишки же заценили, что он так и не выдал второго участника драмы — Лёшку Штырова из команды противника. Который, собственно, и спровоцировал инцидент, подбив увлекающегося, азартного Гусю на спор, кто выше пошлёт мячик. Почему этот спор надо было решать на виду у учительской, а не на спортплощадке, ни тот, ни другой даже приятелям своим школьным объяснить не могли.

Родители Антона Сашку любили. И когда друзья вместе обедали у них дома, даже подкладывали ему кусочки получше и побольше. Типа: "А ты, Антоха, и так полноват; надо тебя не кормить, а гонять, как сидорову козу!"

"Драть", — однажды огрызнулся обиженный сын, совершенно не чувствовавший себя полноватым.

"Что — драть?" — не понял отец.

"Сидорову козу — дерут", — с достоинством пояснил грамотный Антон.

"А-а… — задумался отец. — Это как — расценивать в качестве твоего ответного предложения?"

Пришлось заткнуться…

…Добравшись, наконец, до своей комнаты, Антон нацелился тут же исследовать подарок. Но приятель высмеял его за "неграмотность по жизни" и потребовал хотя бы копейку, — ножи, дескать, надо хоть за символическую цену, но покупать. Копейки не было, был рубль, так что Гуся мгновенно разбогател, — впрочем, тоже символически. Но значения это не имело, потому что мальчишки уже начали нетерпеливо рассматривать изделие швейцарских мастеров, вытаскивая из него всяческие лезвия, шила, отвертки и штопоры.

Нож стал похож на ежа, но зато можно было до конца оценить всю превосходность Сашкиного дара. Здесь были и две отвертки — обычная и крестовая, — и ножницы, и шило, совмещенное с ещё одним режущим лезвием, неведомо для чего предназначенным. И напильничек, и пинцет, и весьма солидная, хоть и небольшая пилка. И даже пластмассовая зубочистка, что вставлялась в корпус рядом со штопором. А венчала всё стопорная кнопка, которая предохраняла пальцы от самопроизвольного закрытия лезвия.

— Мэйд ин Свитцерлэнд, — прочитал потрясенный Антон на серебристой коробочке.

— Не Китай паршивый, — снисходительно подтвердил Гуся. — Свисс пресижион синс 1884…

Снисходительность получилась плохо. Дарителя самого явно терзала чёрная зависть. Сашка совершил настоящий подвиг духа, когда удержался от того, чтобы "зажать" такую ценную вещь для себя. В конце концов, он же действительно мог отделаться каким-нибудь вполне дежурным подарком.

— Ещё и проволоку может сгибать, — углядел Антон в инструкции. — И инструмент для зачистки проводов есть!

— Дык! — высокомерно хмыкнул Гуся.

Высокомерие тоже получалось плохо.

— Я тебе буду давать его, — сказал Антон прочувствованно. — Вместе будем…

Окончания фразы он найти не сумел — не очень ясно было, что они будут вместе делать с ножом. Но Сашка его понял.

— Да чего там, — солидным басом ответил он. — Отец сказал, что попозже денег даст, чтобы я и себе такой же купить мог. Надо только с Виолеттой разобраться…

Виолеттой звали их англичанку, и с ней у Гуси существовали определённые расногласия в трактовке грамматики преподаваемого ею языка. Как она не уставала подчёркивать, — "языка Шекспира и Байрона!" А имея за спиной таких могучих авторитетов, училка буквально пиявкой вцепилась в Сашку и, по его выражению, "сосала его кровь". Но помогало это не очень, поскольку толку в английском он находил мало, а Вселенная вокруг была переполнена другими увлекательными вещами. Потому с иностранным языком мальчишка поддерживал лишь дипломатические и крайне холодные отношения: есть у тебя своё посольство, наношу я тебе официальные визиты, — а дальше сиди, не рыпаясь, и не лезь в мои внутренние дела…

Отца Сашки это угнетало, так как он считал, что без английского в наше время — никуда, и потому регулярно применял к лингвистически неодарённому отпрыску различные педагогические — и не очень — воздействия. Гуся от них подчас подлинно страдал, но ситуацию это выправляло ненадолго. Лучше всего уровень отношений с Виолеттой и её драгоценным Байроном характеризовало то, что год, с которого начиналась швейцарская точность, Сашка так по-русски и прочел: "синс тысяча восемьсот восемьдесят четыре…"

Впрочем, теперь, судя по всему, с таким ножом… Теперь уж он… В общем, теперь просто необходимо было погасить эти разногласия с Шекспиром.

Тут как раз раздался новый звонок в дверь, и появилась та, кто могла помочь в решении такой задачи. Ибо Алина училась хорошо, а по английскому — так просто замечательно, Виолетта на неё нарадоваться не могла. Правда, захочет ли девочка помогать Гусе, который её частенько задевал, — "по-дружески, конечно", как он всегда уверял, — было неизвестно. Зато была известна история, когда Алина хорошо отплатила за один Сашкин розыгрыш.

Розыгрыш-то был немудрящий. Перед уроком информатики Гуся вооружился металлической линейкой и поменял местами все буквенные клавиши на том компьютере, где должна была работать девочка. Сам мастер-ломастер в предвкушении прикола буквально скисал от сдерживаемого смеха.