Затерянные земли

Наконец они решились приземлиться. И хотя братья так постарели, что длинные белые бороды опускались у них ниже колен, им удалось посадить корабль со всем мастерством, присущим им в молодости. Открыв запечатанную в течение десятилетий дверь, они вышли наружу – Готар впереди, поскольку он был немного старше Эвадона.

Первое, что они почувствовали, была ужасная жара. Затем их ослепило буйство красок, и одновременно у них перехватило дух от множества запахов, которые, казалось, пронизывали тяжелый, странно неподвижный воздух – запахов, почти видимых в поднимающихся вверх испарениях. Это были ароматы, относящиеся как к эликсирам, так и к опиатам, несущие как блаженную сонливость, так и божественное возбуждение, и испускали их растущие повсюду цветы. Братья спустились из корабля прямо в массу цветов необыкновенной красоты, с усиками и лепестками всевозможных оттенков, которые, казалось, вились и покачивались с несвойственной растениям живостью и чувствительностью. Цветы росли на земле, покрывая ее сплошным ковром переплетающихся стеблей и чашечек, свисали со стволов и ветвей деревьев, похожих на пальмы, оплетая их сплошь от вершин до корней. Они переполняли воды тихих прудов. Они парили над вершинами деревьев, как живые создания, взлетевшие, чтобы летать в напоенных ароматами небесах. Цветы росли прямо на глазах и увядали с поразительной быстротой, а затем опадали, и на их месте как по волшебству вырастали другие.

Готар и Эвадон пришли в восхищение. Вскрикивая, как дети, они указывали друг другу на новое цветочное чудо, еще более восхитительное и необычное, чем другие. Их поражала скорость роста и увядания цветов. Заметив каких-то животных, пробегающих мимо на шести, а то и на восьми лапах, с торчащими из пастей цветками орхидей, они смеялись над неожиданной причудливостью их внешнего вида.

Братья забыли все: и свой полет в космосе, и что когда-то жили на планете под названием Земля, на острове Посейдон. Бродя среди цветов Сфаномоэ, они позабыли свои знания и свою мудрость. Удивительный воздух, пронизанный запахом цветов, кружил им голову, как вино. И облака золотистой и белоснежной пыльцы, которая слетала с нависших над ними, увитых цветами ветвей деревьев, действовала на них, как фантастическое снадобье. Им нравилось, что их белые бороды и фиолетовые туники усыпаны этой пыльцой и летучими спорами растений, не похожими ни на одно земное дерево или цветок.

Вдруг Готар вскрикнул от удивления и засмеялся громче прежнего. Из тыльной стороны его ладони неожиданно появился развертывающийся лист. По мере того как лист рос, на его стебле зрел бутон, и – вот это да! – бутон раскрылся в трехлистный цветок, добавивший свой аромат к насыщенному запахами воздуху. Затем и на другой его руке вырос цветок, а затем листья и лепестки покрыли его всего от морщинистого лица до пальцев ног, постепенно распространяясь по всему телу, переплетая свои похожие на волоски щупальца и похожие на язычки пестики с его бородой. Наблюдая, как весь зарастает цветами, Готар не чувствовал боли, только детское удивление и замешательство.

Из рук, лица и тела Эвадона также потянулись ростки, мгновенно покрываясь листьями и цветами. И вскоре два старика, потеряв человеческий облик, стали едва различимы из-за разросшихся вокруг них деревьев. Они умерли, не испытывая страданий, как будто уже стали частью изобильной флоры Сфаномоэ, как будто приспособились к новому способу существования. И прежде чем завершилось их преображение, даже жилы в их теле растворились и превратились в цветы. И корабль, на котором они совершили полет, скоро исчез из вида, оплетенный стеблями всевозможных растений.

Такова судьба Готара и Эвадона, последних атлантов и первых (если не последних) людей, посетивших Сфаномоэ.

Вино из Атлантиса

Благодаря тебя, мой друг, но я не пью вина даже если бы это было канарское вино[4] или самое старое амонтильядо[5]. Вино, как насмешка, напиток – предатель… Лучше других я знаю, как прав был Соломон – царь евреев. Подвинься-ка поближе и я расскажу тебе историю, которая заставит и запойного пьяницу остановиться, отставить в сторону полупустой кубок вина.

Мы были теми самыми пиратами, грабили Испанское побережье[6]. Во главе стоял Барнаби Двал, которого называли Красным Барнаби из-за той крови, которую он с легкостью проливал повсюду. Наше судно «Черный сокол» могло обогнать любое другое судно, что ходило под Веселым Роджером. Набив судно трофеями капитан Барнаби Двал стал искать отдаленный остров на востоке Вест-Индии, чтобы облегчить судно, сгрузив слитки и дублоны.