Затерянный храм

– Пембертон спрятал ее в пещере, когда уходил, – произнес Рид.

Он взял у Гранта дневник и табличку и еще раз стал их рассматривать. Перелистав страницы, он добрался до последней, с цитатой из Гомера.

– «Строем становятся, битвою бьются по брегу речному;
Колют друг друга, метая стремительно медные копья».

Он вздохнул.

– Джон Пембертон таким и был. Храбрый человек.

– Хороший человек, – прибавила Марина.

– Мертвый человек. – Грант повернулся к Мьюру. – Но вот что я хочу знать: что же он такое ценное нашел? И с чего вы все так за этим гоняетесь?

– Информация для служебного пользования, – осклабился Мьюр. – Это секрет.

– Такой секрет, что за него и жизнь отдать не жалко? – Грант глянул с края утеса. – Падение отсюда, скорее всего, станет смертельным, да только ты умрешь раньше, чем долетишь до земли.

Марина справа от Гранта по-прежнему целилась в Мьюра.

Даже если ее тонкие руки и устали, по ней никак этого было не заметить. Мьюр посмотрел по очереди на обоих. Их лица ничуть его не обнадежили.

Он очень медленно закурил еще одну сигарету. В горячем послеполуденном воздухе каждый звук казался неестественно громким – и щелчок портсигара, и вспышка огня, и треск использованной спички, которую Мьюр переломил пополам. По его лицу пробежала тень – в небе парил ястреб.

– Хорошо. – Он глубоко затянулся, и его губы сложились в некое подобие довольной улыбки. – Я расскажу вам, что могу.

– Постарайся, чтобы этого оказалось достаточно.

Из кармана рубашки Мьюр вытащил пачку фотографий и одну передал Гранту.

– Похоже на нашу табличку, – заметил тот.

– Ее нашли американцы в последние дни войны в научном центре, который они захватили в Ораниенбурге, в Германии.

Грант поднял бровь:

– Разве это не в советском секторе?

– Они успели туда попасть раньше русских. Нашли немалое количество ящиков нацистских документов и прочих вещей – в основном отчетов, технических документов, всяческой скукотищи. Ну, так или иначе, кто-то должен был это посмотреть, и они отправили все в Штаты, чтобы какой-нибудь подкомитет неизвестно каких специалистов поковырялся и сказал, что тут не о чем беспокоиться и можно обо всем забыть. Из Германии много всего вывозили, и никто не хотел тратить время, чтобы вспоминать о мрачном прошлом. Но эти дундуки продолжали копать, и несколько месяцев назад кое-что отрыли.

– Вот эту фотографию?

– В картонной коробке с папками, в чем нет ничего необычного, и в металлическом кейсе, что уже необычно. Внутри лежал кусочек металла размером с половину мячика для гольфа. Они не знали, что это такое, и отправили на анализы в лабораторию. И обнаружили то, что никто до них еще не находил.

– И что это было?

– Никто ничего подобного не видел, и имени у него нет. Поэтому его назвали «элемент шестьдесят один».

– Элемент шестьдесят один? – переспросил Грант. – Химический элемент?

– Именно. Видел периодическую таблицу? В ней есть незаполненные места. Примерно как неполная колода карт – ты знаешь, сколько их должно быть и каких карт не хватает, но у тебя в колоде не все. То же самое и с этими недостающими элементами. Ученые знают, что они должны существовать, и знают, где должны располагаться, но им так и не удалось получить эти вещества. Ну и, понятное дело, эти умники обрадовались и захотели узнать, откуда этот металл взялся.

– Он ценный?

Мьюр растер окурок сигареты каблуком и закурил следующую.

– Да он просто бесценный. Уникальный. Насколько известно, на Земле его нет.

Наступило молчание – все обдумывали услышанное.

– Это кусочек метеорита, – сказал Рид.

Глянув на него, Грант понял, что вся эта история и для профессора явилась неожиданностью.

– Верно. – Мьюр был доволен. – Но это еще не все. Посмотрите-ка. – Он показал еще три фотографии. – Это образец, который они нашли. Лицевая сторона, верх и низ. Видите?

Грант посмотрел на снимки – сияющий камень на черном фоне. Сверху и сбоку он казался гладким, чуть ли не текучим и был испещрен крошечными кратерами, похожими на золотую инкрустацию. Но изображение на третьем фото было другим – с оборотной стороны поверхность оказалась почти плоской, разделенной бороздками на отдельные полосы.

– Его как будто чем-то резали.

– Линии, которые вы видите, – следы дисковой пилы. Тот предмет, который они нашли в Германии, – только вершина айсберга, или, в данном случае, метеорита.

– Баэтил, священный камень с неба, – пробормотал Рид.

Мьюр резко повернул голову:

– Что?

– Нет, ничего.

– Так или иначе, американцы пересмотрели все, но узнать смогли лишь то, что этот кусочек был найден немцами на Крите. Фрицы не больше нашего знали, откуда он взялся, но вместе с камешком они нашли фотографию таблички. И больше ничего у них не было. Для нас Греция была игровой площадкой до тех пор, пока Эттли^[20] не собрал свои игрушки. Американцы отдали нам все материалы, чтобы мы в них разобрались. И вот мы здесь.

– Зачем он вам? – сурово спросила Марина. – Для чего нужен шестьдесят первый элемент?

Мьюр глубоко затянулся сигаретой: