Затерянный мир; Отравленный пояс; Рассказы о профессоре Челленджере; Туманная земля

— Слышал такие отзывы. Но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Прошлой зимой я вправил ему коленную чашечку, и у нас завязались дружеские отношения. Его трудно заполучить, и билет будет стоить мне не меньше гинеи, но если хотите, я постараюсь организовать сеанс.

— Лично вы ему верите?

Аткинсон пожал плечами.

— Ну что тут скажешь! Во всяком случае, за руку я его не поймал. Разбирайтесь сами.

— Я готов, — ответил Мелоун. — Меня это забрало. Да и материал может получиться отличный. Решено: немного разберусь с делами и дам вам знать, Аткинсон. Надо ковать железо, пока горячо.

Глава четвертая, в которой описываются занятия в Хаммерсмите

Появившаяся в печати статья за подписью «Соавторы» вызвала всеобщий интерес и споры. Ее сопровождало краткое редакционное примечание, которое вполне отражало сомнения рядового читателя и как бы говорило: «О таких явлениях следует писать, и они могут кому-то показаться правдоподобными, но мы-то знаем, что это ерунда».

Мелоун получил множество писем, как за, так и против: факт, говоривший, что этот вопрос занимал многих. Предыдущие публикации не вызывали такого всплеска эмоций: ну, рявкнула парочка узколобых католиков или непримиримых евангелистов — теперь же его почтовый ящик ломился от писем. Большинство авторов высмеивало саму мысль о существовании духов, часть из них была от писателей, которые не то что о спиритизме, а даже о правильной орфографии имели весьма смутные понятия. Самим спиритуалистам тоже не все в статье понравилось: Мелоун как журналист не смог отказать себе в удовольствии посмаковать смешные стороны собрания, хотя ничего и не приврал.

Однажды утром на неделе, последовавшей за публикацией, в крошечном рабочем кабинете Мелоуна появился внушительных объемов человек. О его приходе Мелоуна известил курьер редакции, положив на край стола визитную карточку, гласившую: «Джеймс Болсоувер, торговец, Хай-стрит, Хаммерсмит». Это был не кто иной, как радушный председатель последнего воскресного собрания. Он укоризненно грозил пальцем, глядя на Мелоуна, но его добродушное лицо расплывалось в улыбке.

— Вот видите, — сказал он, — все вышло, как я предупреждал: вас тоже потянуло на фарс.

— Вы полагаете, что я исказил картину?

— Нет. На мой взгляд, вы с молодой леди сделали все, что смогли. Просто как новичков вас многое озадачивает. Но если подумать, разве удивительно, что умные люди, покинувшие этот мир, изыскивают способы установить с нами контакт.

— Они иногда говорят такие глупости!

— Умирают всякие, а не только те, что семи пядей во лбу. На том свете не умнеют. Кроме того, как знать, какие слова нужнее всего? Вчера миссис Деббс принимала одного священника. У него умерла дочь, и отец прямо помешался от горя. Миссис Деббс передала ему, что дочь счастлива и была бы еще счастливее, если бы не его страдания. «Меня это не убеждает, — покачал головой священник. — Такое всякий скажет. Нет, это не моя дочь». И вдруг та попросила его: «Умоляю, не надевай воротничок католического священника вместе с цветной рубашкой». Это она, — всхлипывал он. — Дочь всегда отчитывала меня за эти воротнички». Жизнь состоит из мелочей, мистер Мелоун, обычных, незначительных, но дорогих нам мелочей.

Мелоун недоверчиво покачал головой.

— Каждый может заметить несоответствие между обычной рубашкой и деталью одежды священника.

Мистер Болсоувер рассмеялся.

— Вы крепкий орешек. Говорю не в осуждение — сам таким был. Однако я по делу. Вы человек занятой, я — тоже, поэтому перейдем сразу к главному. Во-первых, всем разумным спиритуалистам понравилась ваша статья. Мистер Алджернон Мейли написал мне, что она принесет несомненную пользу. А если уж он так думает, то нам и Бог велел.

— Мейли? Тот, что адвокат?

— Я бы скорее назвал его религиозным реформатором. Таким он останется в истории.

— А во-вторых?

— Если хотите, мы могли бы познакомить вас с нашим делом подробнее. Вас и молодую леди. Не для рекламы, упаси бог, а для вашей же пользы, хотя реклама не помешает. Мы проводим сеансы телекинеза у меня дома без профессионального медиума, и если хотите…

— Очень хочу.

— Тогда приходите оба. У нас практически не бывает людей со стороны. Никаких наблюдателей. Не хотим, чтобы нас сбивали с толку, оскорбляли подозрениями и расставляли ловушки. Всем этим злопыхателям кажется, что у других людей нет нервов. Но вам в здравом смысле не откажешь. А ничего другого и не требуется.

— А то, что я не разделяю вашей веры? Это не помешает?

— Ни в малейшей степени. Будьте только доброжелательны и ни во что не вмешивайтесь. Духи не любят агрессивных людей — так же, как и мы, грешные. С ними надо держаться ровно и дружелюбно, как в хорошем обществе.

— Обещаю.

— Они, бывает, ведут себя очень странно. — И мистер Болсоувер, ступая как слон, вышел из комнаты.