Затерянный мир; Отравленный пояс; Рассказы о профессоре Челленджере; Туманная земля

Он вглядывался в женщину по-особому, как вглядываются медиумы — казалось, взгляд его серых глаз устремлен мимо нее.

— Хорошо сделали, что пришли. Очень хорошо. Я вижу близкого вам человека, у него для вас срочное сообщение. Слышу… Френсис… да, Френсис.

Женщина заломила в отчаянии руки:

— Так его звали.

— Темноволосый мужчина, он печален и серьезен. Собирается что-то сказать вам. Это очень важно. Вот его слова: «Мой колокольчик!» Как это понимать?

— Он так называл меня. О, Френк, поговори со мной! скажи еще что-нибудь!

— Он говорит, а его рука скользит по вашим волосам: «Мой колокольчик! Если ты совершишь задуманное, между нами разверзнется пропасть, преодолевать которую мы будем долгие годы». Это вам что-нибудь говорит?

Женщина вскочила на ноги.

— Все на свете. Визит к вам, мистер Линден, был моим последним шансом. Если бы он удался и я бы поняла, что навсегда потеряла мужа, то отправилась бы вслед за ним. Сегодня вечером я собиралась выпить яд.

— Слава Богу, что Он помог спасти вас. Лишить себя жизни — большой грех, сударыня. Поступая так, вы нарушаете закон природы, за этим обязательно следует возмездие. Какое счастье, что вашему мужу удалось успокоить вас. Он хочет еще кое-что добавить: «Живи достойно, честно исполняй свой долг, а я всегда буду рядом, ближе, чем когда-либо в жизни. Буду охранять твой покой и трех наших детишек».

Перемена свершилась на глазах. Бледная измученная женщина преобразилась — щеки зардели, губы заулыбались. По ее лицу струились слезы, но это были слезы радости. Она хлопала а ладоши от счастья, и, казалось, вот-вот пустится в пляс.

— Он не умер, иначе он не говорил бы со мной и не обещал быть ближе, чем при жизни. Чудесно! О, мистер Линден, я обязана вам всем! Вы вернули мне мужа! Вы спасли меня от позорной смерти. Какой же божественной силой вы наделены!

У медиума с его тонкой нервной организацией глаза тоже были мокры от слез.

— Моя дорогая, ни слова больше. Я здесь ни при чем. возблагодарите Бога, который в своей бесконечной доброте позволил вашему мужу послать о себе весточку. Амой гонорар — всего лишь гинея, если для вас это не много. Приходите сюда в любой день, если будет нужда.

— Теперь я буду смиренно нести свой крест, — проговорила женщина, всхлипывая и утирая слезы, — и честно исполнять свой долг, пока Бог не призовет меня и мы не соединимся наконец с мужем.

Вдова ушла, а Том Линден почувствовал, как неприятный осадок, оставшийся после визита брата, постепенно проходит, вытесненный светлым радостным чувством, ибо нет в жизни большего счастья, чем возможность помочь ближнему. Не успел он вновь усесться в кресло, как вошел новый посетитель. Это был щегольски одетый светский человек в белоснежной рубашке и сюртуке, с озабоченным видом человека, у которого расписана каждая минута.

— Вы, полагаю, мистер Линден? Много наслышан о ваших способностях. Говорят, вы можете по предмету составить представление о его владелице.

— Иногда удается. Но точно ручаться не могу.

— Давайте все же попробуем. Сегодня утром я получил письмо и принес его сюда. Хотелось бы попросить вас испытать на нем вашу силу.

Медиум взял сложенное письмо и, откинувшись в кресле, приложил его ко лбу. Минутку или две он держал глаза закрытыми. Затем вернул письмо владельцу.

— Мне оно не нравится, — сказал он. — Ощущаю скрытое зло. Вижу мужчину в белом костюме. Лицо загорелое. Что-то пишет на столе из пальмового дерева. Жарко. Письмо из тропиков.

— Да, из Центральной Америки.

— Больше ничего сказать не могу.

— Неужели духи так мало знают? Я полагал, им ведомо все.

— Далеко не все. Их знания и после действий ограничены так же, как и у людей. К тому же ваша просьба относится к области психометрии, не имеющей к духам прямого отношения.

— Но дело не исчерпывается этим. Мой корреспондент хочет видеть меня партнером в буровых работах. Мне надо знать — соглашаться или нет?

Том Линден покачал головой:

— Сила дается медиумам для утешения страждущих и для доказательства бессмертия человека. Она не может использоваться в корыстных целях. В противном случае несдобровать ни медиуму, ни клиенту. Поэтому позвольте мне не отвечать на ваш вопрос.

— Деньги для меня не имеют значения, — сказал мужчина, вытаскивая бумажник из бокового кармана.

— Не в этом дело, сэр. Я не богат, но поступать против совести не буду.

— Какой тогда прок от вашего дара? — спросил гость, поднимаясь. — Проповедь я могу выслушать и в церкви от священника, который, в отличие от вас, имеет на это право. Вот ваша гинея, хоть вы ее и не заслужили.

— Простите, сэр, я не могу нарушить правило… Постойте, я вижу рядом с вами даму, прямо за левым плечом… пожилую даму.

— Да хватит, — с досадой отмахнулся финансист, направляясь к двери.

— На груди у нее медальон с изумрудным крестом.

Мужчина остановился и с удивлением посмотрел на медиума.

— Откуда вы это узнали?

— Просто вижу.

— Послушайте, старина, точно такой медальон носила моя покойная мать. Вы хотите сказать, что видите ее?

— Теперь уже нет. Она исчезла.

— Как она выглядела? Что делала?