Затерянный остров

Белая полоса, красная полоса, на белой — голубой квадрат с белой звездой. «Какой-то он ненастоящий, — мелькнуло у Уильяма, — словно придуманный наспех. Вымышленный флаг для вымышленной страны». Однако в самом крейсере ничего фантасмагорического не было — прозаичный серый корабль с облупившейся и пошедшей волдырями краской на бортах. Настораживало отношение экипажа.

— Можно подумать, — с горечью проговорил Уильям, которому «Майбо» с каждой секундой нравился все меньше, — они отловили троицу беглых каторжников или повстанцев.

— Видимо, так они и считают, — ответил коммандер, вымучивая улыбку, от которой сразу же стало больно и остальным.

— Обратите внимание, друзья, — потянул носом Рамсботтом. — Лучком-то как пахнет! Похоже, на ужин будет жаркое.

Поджаривался здесь, видимо, не только лук, судя по невысокому толстому офицеру, встретившему их на палубе. Номинально белый китель покрывали пятна пота, а круглое желтое лицо словно окунули в масло. Добродушия, присущего толстякам, у него не было и в помине, и к трем пленникам он проникся отвращением с первого взгляда. Отягчающим обстоятельством послужило незнание ими испанского. Вступив в бурную дискуссию с доставившим пленников офицером, он поглядывал на арестованных так, что сомнений не оставалось: всех троих следовало пристрелить на месте, а не тащить на корабль. К счастью, вскоре неприятный тип удалился, и его сменил широкоплечий пожилой офицер с красным лицом и седыми волосами, говоривший по-английски хоть и нескладно, однако все же лучше, чем коммандер по-испански. Этот оказался врачом. Налетев на коммандера, он ощупал ему голову, заглянул в глаза, понажимал тут и там, потом увел. Уильям успел услышать, как коммандер называет свое звание в британском флоте.

Вернулся толстяк в сопровождении еще одного офицера — явно капитана. Перед этим высоким, солидным, меланхоличным человеком небритый и потрепанный Уильям, к собственному стыду, почувствовал себя бродягой на приеме у местного благотворителя. Толстяк, судя по всему, требовал теперь подвергнуть пленников пыткам. Капитан с печальной улыбкой тронул его за плечо и величественно удалился. Толстяк, кинув на арестованных мстительный взгляд, последовал за старшим по званию.

— Ничего не понимаю, — вздохнул Рамсботтом. — А вы? Что им нужно?

— Одному Богу известно. Может, они принимают нас за кого-то другого? На Чили, кажется, недавно случилась какая-то революция или бунт?

— Вопрос не по адресу. Жизнь слишком коротка, чтобы забивать голову всем подряд. У меня много интересов, но есть области, в которые я не сунусь, даже если мне заплатят. Китай, в частности. И Чили. Я примерно представляю, где они, и на этом все. Однако если хотите мое мнение — они считают остров своей территорией. И тогда мы попали в хорошенькую заварушку, если только не удастся договориться.

Они стояли, опираясь на поручень; доставившие их матросы прохлаждались рядом. Повернувшись, Уильям изумился, насколько близко подошла яхта. Она как раз бросала якорь, и на борту отчетливо читалось название — «Изабелла». С плавучим дворцом мистера Сапфира она, конечно, тягаться не могла, однако смотрелась достаточно элегантно — и дважды элегантно благодаря отражению в воде. На верхней палубе Уильям разглядел несколько белых фигурок, которые, в свою очередь, разглядывали его, причем, кажется, в бинокль.

— Посмотрите, — подтолкнул он Рамсботтома. — Интересно, что здесь делает яхта? Неужели пришла вместе с крейсером?

— Не спрашивайте меня, дружище. Я и про себя-то не знаю, где я и что тут делаю. Единственное, в чем нет никакого сомнения, — я постепенно завожусь. Мы уже давно ничего не ели, а запах лука сводит с ума!

— Меня беспокоит, что сталось со шхуной. Ей давно пора быть здесь.

— Если только тот толстяк не подбил ее торпедой. Запросто мог бы, просто из вредности — эта гора топленого жира ненавидит нас до мозга костей. Ладно. Лишнее беспокойство сейчас ни к чему. Подождем, пока вернется коммандер, он наверняка что-нибудь выяснил. Кстати, мне всегда казалось, что на военных кораблях все блестит и сверкает. Им бы тут не помешала весенняя уборка. Хм-м, а это приспособление для чего?

— Вот и коммандер. Он вам расскажет.

Коммандер явился с перевязанной головой и очень подавленный, но от вопросов о самочувствии отмахнулся.

— Теперь, — проговорил он с видимым усилием, — я понимаю, почему они здесь и почему нас взяли. Затерянный остров принадлежит Чили. Они завладели им около года назад. Тогда, разумеется, он не представлял с виду никакой ценности, поэтому никому не было дела, чей он. В том числе и самим чилийцам.

— Может быть. — Рамсботтом обиженно выпятил толстую нижнюю губу. — Но нам-то есть. И по-моему, это черт-те что.

— Да, накладка, — сокрушенно признал Уильям. — Мне и в голову не приходило, что кто-то из соседних государств догадается прибрать остров к рукам. Однако могло быть и хуже.

— Есть и хуже, — продолжил коммандер. — Шхуны нет.

— Как нет?!