Затерянный остров (ЛП)

С великим трепетом Гидеон взялся за штурвал, взглянув на спину Эми, покидавшей рубку. Мотор лодки равномерно рычал. Поток воздуха, врывающийся в открытые окна, был освежающим и довольно быстро разогнал мучившую его тошноту. Картплоттер показывал местоположение лодки, совмещая его с радиолокационными данными. Сонар информировал о глубине под килем в несколько сотен футов. Скорость судна придерживалась отметки в пятнадцать узлов, а курс — двухсот семидесяти градусов. На взгляд Гидеона судно шло хорошо — по крайней мере, так ему казалось на его неопытный взгляд.

Чем дальше, тем лучше. Но тут через пару минут вернулась Эми.

— Беру управление на себя.

— Уже?

— За весь день на борту ты еще ни разу не ел. К тому же я заметила, что ты и сейчас ничего не приготовил для себя.

— Я не голоден.

— А я бы не отказалась от еще одного эспрессо, — сказала она, — прежде чем ты займешься мойкой посуды.

Гидеон проглотил всколыхнувшееся раздражение. Неужели так и дальше будет продолжаться? Может быть, он слишком чувствительный и чересчур остро на все реагирует? Это неважно. Он собирался исполнять приказы и оставаться дружелюбным. Вернувшись на камбуз, он снова потянулся к кофейным зернам.

— На палубу, — пришел резкий окрик из интеркома.

Он снова поднялся. Эми указала на запад. Вдоль левого края горизонта темнела тонкая линия.

— Это южноамериканский континент, — пояснила она. — По мере продвижения на запад мы собираемся проследить надводную береговую линию полуострова Ла-Гуахира Колумбии. Мой план — совершить круиз вдоль берега — как это сделали греки и ирландцы после них — ищем все, что может напоминать «рвоту дьявола». На заре мореплавания, до создания компаса, моряки, когда это было возможно, держали в поле зрения берег. Так что рвота наверняка обнаружится где-то на том участке суши.

— Ищем рвоту. Отлично. Думаю, это будет весело. Кстати, какова следующая подсказка после этой — номер «8»?

Эми кликнула нужную картинку на своем навигационном компьютере. На экране появилось нечто сумбурное: горизонтальная прямая, переходящая в острый угол и заканчивающаяся закруглением. Ключ гласил: «aquilonius».

— Aquilonius? — спросил Гидеон. — Что это значит?

— «Север». Но давай не будем забегать вперед.

Вода изменила цвет на грязно-зеленовато-коричневый. Когда береговая линия стала ближе, Гидеон оставил мытье посуды и достал бинокль. В обзоре появился далекий берег: длинный коричневый пляж, испещренный песчаными дюнами.

— Это всего лишь пустынное побережье, — пробормотал он.

— Это одна из худших и сложнейших береговых линий всего Карибского бассейна — коварная, как никакая другая. Морские песчаные отмели постоянно меняют свое положение.

— Вижу обломки. Большие.

Его бинокль сосредоточился на остатках того, что выглядело, как огромный контейнеровоз, сейчас — разбитый и почти превратившийся в остов.

— Согласно картам, это «Эль-Карина». Вдоль этого побережья много обломков от кораблекрушений.

— Нам лучше быть осторожными.

— Осадка «Туркезы» всего три фута, а корпус сделан из кевлара. Нам они не страшны.

Гидеон ничего не сказал. Тошнота вернулась с новой силой.

Теперь их путь пролегал параллельно берегу, и Эми сбросила скорость до пяти узлов. На экране своего навигационного компьютера, все время перед глазами, она держала ключ номер «7».

— Между прочим, — сказал Гидеон, — когда я проверял только что погоду, то заметил, что к востоку от островов Зеленого Мыса находится область низкого давления. Долгосрочный прогноз говорит, что она может превратиться в ураган, атакующий Карибский бассейн.

— В это время года в той области всегда формируется система низкого давления. Подавляющее большинство ураганов уходят на север. Очень немногие задевают береговую линию Колумбии.

— Просто подумал, что вы должны знать… капитан.

Она кивнула.

— Ищи все, что может напоминать перевернутое «U» — пещера, скала, что угодно.

Береговая линия была низкой и совершенно безликой, но по мере того, как они продвигались вдоль нее, она поднялась и стала более скалистой: с выступающими мысами и черными вулканическими морскими столбчатыми утесами, торчащими среди песчаных наносов. Ветер усилился и с силой дул с берега, неся с собой завесы оранжевого песка, которые делали воду мутной. Воздух пах пылью, и по мере того как солнце поднималось, жара усиливалась. Судно продолжало ползти на пяти узлах, примерно в пятистах ярдах от берега.

— Качка усилилась, — сказал Гидеон, пытаясь игнорировать подступающую тошноту. На небольшой скорости его самочувствие еще больше ухудшилось.

— Это потому, что мы на мелководье.

— Насколько тянется эта береговая линия?

— Около шестидесяти миль отсюда до Кабо-де-ла-Вела. Затем она отклоняется на юг. Я почти уверенна, что «рвота дьявола» будет где-то здесь.

Рвота дьявола. Если качка усилится еще хоть немного, — подумал мрачно Гидеон, — я во всей красе покажу этому берегу собственную рвоту, черт бы ее побрал.