Затерянный в сорок первом

С момента взвода взрывателей прошло уже двадцать две минуты. Мы, что взрывная команда, что мужики из Залесья, сидели вокруг самовара и пытались пить чай. Точнее, мы с Тихвинским, уже переодетые, пытались, а остальные нормально себе пили и заедали натуральными баранками. Дело в том, что из соображений секретности прибывший вчера «дровяной обоз» был не в курсе нашей сегодняшней операции, но все равно мужики поглядывали на нас с интересом – понимали, что телодвижения наши неспроста.

И тут шарахнуло! До школы было не меньше полукилометра, но удар был силен, особенно полами по ногам, причем этот удар пришелся чуть раньше, чем грохот от взрыва. Что-то зазвенело и посыпалось на пол. С резким щелчком треснуло стекло в оконной раме. Степан поглядел в нашу с Евгением сторону уважительно и слегка ошарашенно.

– Ну, вы, блин, даете!

Отвечать ничего не стал. Чего я на самом деле могу сказать? Жаль, не удастся сегодня вечером к Ольге проскочить, вряд ли после нашей диверсии ей поспать придется – хирургу работы на всю ночь должно хватить. И остался ли жив часовой? По сути, не должен, до него там меньше тридцати метров было, даже если сменился, то тоже вряд ли – машина возле караулки немецкой как раз и стояла. Меня он фиг признает, я опять имел вид желтомордого задохлика с синяками под глазами, а вот Женю нужно снова перегримировывать. Но для этого у нас все было, по крайней мере пара свежих фингалов ему не помешает.

– Степан, тебе придется с Евгением немного подраться. Смогете?

– В лучшем виде отделаю.

– Но-но, у меня второй разряд по боксу, так что отделаю тебя как раз я.

– Забьемся?

Ну, прямо как дети.

– Так, бить будете по очереди. Аккуратно, но сильно. Понятно.

Народ поскучнел – ну да, выпить, закусить, подраться, что еще надо, чтобы снять стресс.

– Что с листовками? – спросил у Фефера.

– Передал. Сказали, спасибо, но мало.

Триста листовок для города это, конечно, капля в море, остальное ушло на просвещение окрестностей.

– Про бумагу спросил?

– Клятвенно обещали, что будет. Сам Павел Ильич обещал кровь из носа.

– Кто?

– Да Лиховей.

– Кстати, как прошла встреча?

– Нормально, как вы и обещали, даже не удивился.

– О беседе с командованием не просил?

– Нет, даже не упоминал. Завтра должны были еще раз встретиться, но боюсь после этого, – Герман мотнул головой в сторону окна, – не получится. А чего рванули-то?

– Угу, вероятно, многие сегодня и завтра будут сильно заняты. А сегодня из дома лучше не выходить. А рванули казармы.

– Сильно!

Как бы подтверждая мои слова, за окном раздался выстрел, затем еще два и короткая автоматная очередь. Нет, дома лучше.

Стрельба на улице, хоть и редкая, велась до ночи, ночью же только усилилась – похоже, немцы здорово перенервничали и палили по каждой тени.

Количество немецких патрулей в городе не возросло, но теперь они передвигались не меньше чем по пять человек. Похоже, сегодня в лес никого не погнали или наша диверсия не удалась – слишком уж много немцев на улицах. Документы, пока дошел до госпиталя, проверили трижды. У входа также стоял усиленный пост из трех солдат. Снега перед входом почти не было – какая-то смерзшаяся темно-бурая масса. Промурыжили меня на входе минут двадцать, но в здание госпиталя все ж таки пустили. Первое ощущение это запах! Такого насыщенного запаха карболки, крови и гниющей плоти раньше здесь не было. Амбре было много сильнее, чем в наших санитарных землянках.

Просидев еще два с половиной часа, наконец, увидел Ольгу, точнее ее полупрозрачную бледную тень. Да уж, измотали сивку крутые горки. Даже радости в глазах при виде меня не появилось, одна глухая усталость. Это что, охлаждение чувств или, правда, до того умаялась?

Поговорить нормально не удалось. Оля сунула мне в руку какую-то коробку и шепнула, что через пару часов, если еще чего не случится, будет дома. Коробка была увесистой, кроме таблеток, там оказались и ключи. За два часа сумел, ничего не спалив, ну если только излишне пережарил, приготовить сносный обед.

Хозяйка не вошла, а чуть ли не вползла в дверь.

– Я спать…

Э нет, так не пойдет.

– Ты когда ела в последний раз?

– Не помню. Вчера…

– Тогда еще полчаса без сна переживешь.

Пришлось сначала умыть девушку ледяной водой, а затем кормить едва ли не с ложечки. Все же я чувствовал за собой вину – работы хирургам госпиталя мы подбросили порядком. По словам очевидицы, что клевала носом над тарелкой, после взрыва в госпиталь доставили тридцать два человека. Но это было просто последней каплей, до этого в течение месяца нарастающим потоком везли раненых. В основном из-под Москвы. В последние дни этот поток особенно усилился, и, что самое неприятное для хирургов, массово пошла гангрена. До того тоже попадались запущенные ранения, но сейчас, вероятно, на фронте истощились запасы медикаментов и перевязочных материалов, кроме того, большое количество обморожений вносило свою лепту. Вот почему у них вонь такая стоит.