Затянувшаяся рыбалка

Идти собрались было на следующее утро. Дук уже посадил Машу с Тоськой на загривок Грома, и они направились к выходу из каменного кольца, когда за ними бросился Няшик. До того спокойно гулявший со своим сородичем возле озера лосенок каким-то образом сообразил, что Маша покидает его навсегда, и решительно отказался с ней расставаться. Жалобно трубя, он бросился вдогонку. И как большая мать У его не уговаривала, лосенок не пожелал остаться. В итоге пришлось остаться всем. Поход отложили до той поры, пока заживет нога лосенка.

Был еще один персонаж кроме Няшика, который радовался отсрочке. Этим персонажем являлась Тоська. Казимирка с первого взгляда влюбилась в воспитанного великанами дикаря, и грядущее расставание с ним угнетало ее примерно так же, как угнетало Няшика расставание с Машей. Девушка готова была даже отказаться от всех благ цивилизации и остаться здесь, в этом зеленом горном Эдеме. Тоська лишь не могла придумать, как сообщить о своей страсти Марату. А тот казалось, вовсе не замечал ее. После того, как Марийка рассказала ему о судьбе его сородичей, дикарь только о них и думал.

Но вот настал день, когда осмотрев ногу лосенка, большая мать У удовлетворительно пророкотала. Марат радостно сообщил загостившимся девушкам, что завтра с первыми лучами солнца они отправятся в путь.

Путешествие растянулось на несколько дней. Из-за лосенка приходилось обходить те пропасти и расщелины, которые Гром и Дук могли бы легко перепрыгнуть. Так объяснял девушкам Марат. Он постоянно сетовал на то, что вдвоем с большим отцом они прошли бы напрямик по горным тропам, по которым не сможет пройти даже Гром. На самом деле еще одной причиной неспешного передвижения было внушение, которое сделала Дуку большая мать У. Великанша своим природным чутьем определила, что зеленоглазая пришелица беременная, и наказала супругу следить, чтобы в пути девушка не подвергалась никаким стрессовым ситуациям. Вот большой отец и выбирал спокойную дорогу.

В первый же день пришлось задержаться, чтобы смазать целебным отваром ожоги на теле старого Ло. Этот гигантский змей был такой старый, что когда Дук только родился, этого исполинского змея уже звали старым. Никто и никогда не смел, не только напасть на него, но даже преградить ему дорогу. Лишь те, кого Ло выбирал в качестве жертвы, покорно замирали перед ним, словно окаменев под гипнотическим взглядом. Но ползучий исполин ел очень редко. Ему достаточно было проглотить одного оленя или взрослого вепря, и потом целый месяц блаженно греться на солнце, уползая на ночь в прогретые за день расселины.

Когда-то не ведавший страха маленький Марат любил бегать по длинному телу старого Ло. А иногда исполин даже мог прокатить мальчишку, переползая с места на место. Но однажды Марат увидел, как Ло заглатывает невесть, зачем забредшего в горы человека, и после этого не решался больше на панибратское отношение.

И вот кто-то посмел напасть на исполина с огнем. Сам Ло не мог ничего рассказать. Но и так не трудно было догадаться, что это были люди. Лесных пожаров в это время года быть не могло, а кто кроме людей еще владеет огнем? Да и пара утолщений в теле Ло соответствовали по размерам проглоченным людям.

- Бедненький, - гладила огромную голову питона Маша, пока Дук с Маратом собирали корешки и варили отвар, - приползай жить к нам на Холм. Мы не дадим тебя в обиду. Я познакомлю тебя с Малышом. Он такой прикольный. А ты можешь плавать? Вот было бы здорово прокатиться на тебе по озеру как на банане!

Старый Ло блаженно прикрыл глаза. По какой-то необъяснимой причине ему было приятно слышать голос и ощущать прикосновение этой двуногой. Он даже пощупал языком воздух вокруг человеческой самки, дабы запомнить ароматы и когда-нибудь при следующей встрече случайно не проглотить ее или ее детеныша, биение сердечка которого змей ясно ощущал в чреве матери.

Тоська в отличие от подруги не только не решалась подойти к гигантскому змею, но и держалась вместе с Няшиком так, чтобы Гром находился между ними и ползучим кошмаром. Ошалев от ужаса, казимирка выпученными глазами наблюдала, как пришелица обращается с огромным питоном, словно перед ней безобидный пушистый ягненок. А тот, несколько раз стрельнув кошмарным языком, вдруг прикрыл глаза и положил огромную голову перед Марийкой, позволяя ей столь бесцеремонно его наглаживать.

Няшик тоже не одобрял действия зеленоглазой подруги и выказывал робкие возмущения ворчливым мычанием.

Лишь Гром стоял спокойно, ожидая, когда Дук с Маратом закончат возиться с пятнистым червяком-переростком.

Наконец отвар был готов. Дук бросил в него несколько комков сухого мха, И когда тот впитал всю жидкость, наложил его на ожоги. По всему телу гигантского удава пробежала мелкая судорога. Он даже зашипел, подняв голову и открыв чудовищную пасть. Однако ласковое поглаживание Маши вновь успокоило старого Ло.