Затяжной поворот: история группы «Машина времени»

Я с Кутиковым, кстати, тоже очень быстро сошелся. Он иногда в поездках приходил ко мне в гостиничный номер, делился какими-то волнующими его мыслями…

Все, в общем, шло хорошо, но я, однако, чувствовал себя в группе все менее уютно. Понимаешь, рок-команда и с ней один не музыкант. Кто я? Обслуживающий персонал? Администратор? Зачем мне это? Я – артист и тоже хочу быть на афише. А меня там нет. «Машина Времени» есть, а меня нет. Вот это обижало наглухо. Появлялись какие-то афиши и с упоминанием моего имени, но все как-то эпизодически, не то. И выходил на сцену я раз от раза с меньшим удовольствием, а точнее, вовсе без удовольствия. Поэтому бухал, путал слова и т. п. И, однажды, в поезде, возвращаясь с очередных гастролей, Макар мне сказал: «Фагот, хватит, терпение мое кончилось. Я тебя просил, предупреждал…». А у меня накопились какие-то проколы. Например, каждый приезд в Питер для меня заканчивался вытрезвителем. В Москве, за 50 лет был в вытрезвителе один раз в жизни, а в Питере – раз в восемь. Причем в одном и том же, привокзальном. Меня там уже за своего принимали: «О, наш волосатик приехал!». А кончалось все это сообщениями по месту работы, то есть в Росконцерт. А я, ведь, был комсоргом «Машины Времени». У меня в подчинении находились четыре комсомольца: Макаревич, Ефремов, Петя Подгородецкий и Наиль Короткин. Я писал отчеты о комсомольских собраниях, собирал взносы. Занимался всем этим, страхуясь от последствий своих пьяных приключений. И, вот, Макар сказал, что меня уволят, и добавил: «Теперь ты, наверное, везде будешь нас обсирать…».

Но я, с тех пор, стараюсь, нигде не обсирать «Машину». Это, во-первых. А во-вторых, я очень признателен Макару, как бы не относился сегодня к его песням новейшего периода, за тот отрезок жизни, который я провел с группой.

После ухода из «Машины» у меня сохранились тесные отношения с Гулей. Одно время он даже жил у меня. Мы с ним, и с его братом Марком, плотно общались и дружили. В, конце концов, свою нынешнюю жену Аню, Женька у меня отбил. Анька была моей девушкой. Но когда они с Маргулисом впервые встретились, я понял, что это судьба. Они – не разлей вода. Как увиделись, так до сих пор друг на друга и смотрят. Анька – офигенная, утонченная, добрейшая…

Уволившись из Росконцерта, я некоторое время был безработным, а потом мне позвонил Мелик-Пашаев, попросил к нему подъехать, и рассказал, что устраивается в какую-то филармонию, где создается группа под его управлением. «Давай, – говорит, неси туда свою трудовую книжку». И, таким образом, я, в сущности, попал в обойму «Воскресения».

Флэшбэк № 2. Ванечка.

В 2005 году кандидатом от Болгарии на конкурс «Евровидение» фигурировала группа «Kaffe». Протежировал ее, как выяснилось, сопредседатель Форума Российских соотечественников в Болгарии, руководитель музыкально-продюсерской, издательской компании «Жокер-Медия» Ованес Мелик-Пашаев. Солидный с виду бизнесмен, отдаленно смахивающий на Демиса Руссоса и Михая Волонтира одновременно, обосновался в этой теплой восточноевропейской стране, поскольку оттуда родом его супруга Жанна. Познакомился он с ней еще четверть века назад, в Москве, где его тогда хорошо знали, по разным затеям, в околомузыкальных кругах и иногда называли Ванечкой, хотя сам он, наверное, предпочитал обращение Ованес Нерсесович.

«Ванька – сложный человек» – сказал Валерий Ефремов, и в этой простой и лаконичной, как ефремовская манера игры на барабанах, фразе подразумевается многое. Мелик-Пашаев, в конце 70-х – начале 80-х, прожил своеобразную жизнь в столичном рок-н-ролле и оставил о себе противоречивые воспоминания.

Александр Кутиков

Мелик-Пашаев никогда не был директором «Машины Времени», тем более ее художественным руководителем, хотя именно так он себя представлял, и так его порой воспринимали. Ованес был нашим первым администратором.

Андрей Макаревич