Заткнись и поцелуй меня (ЛП)

– Добавь ему восемь очков, – велел Лукас, подсчитав буквы Хосе.

Скай записал.

– Разве он не старше тебя?

Хосе оглянулся на газету, словно по фото пытался определить возраст сенатора.

– Ага. Но, блин, было бы приятно думать, что я пару раз надрал президенту задницу.

– Раз уж он баллотируется в президенты, и у него здесь корни, может, он как-нибудь подсобит Совершенству и другим местным городкам. – Рэдфут напряженно сверлил доску взглядом. – Я читал о нем много хорошего.

– Только Марии не говори. – Скай вновь повернулся к кухне, чтобы еще раз мельком увидеть Шалу. – Она Блэнтона не переваривает.

– У Марии хороший вкус, – заметил Лукас.

– Накопал на него что-то грязное?

– Не совсем. Мы играем или говорим о политике?

– Знаешь, кто бы сделал карьеру в политике? Твоя женщина. Сегодня она блистала. – Рэдфут посмотрел на Ская.

И тот вновь уставился в сторону кухни. Его женщина. Почему же то, что отец так ее называет, с каждым разом беспокоило Ская все меньше?

* * *

– Мэтт звонил? – спросила Шала, почувствовав, что Мария о чем-то задумалась.

– Нет. Слава богу.

– Это, конечно, не мое дело, но если вы и правда любите друг друга, то, может…

– Ничего не выйдет. – Подруга отвела глаза. И вновь это ощущение недосказанности. – Достанешь соус для салата?

То есть, заткнись уже. Шала уважала ее желание.

Из столовой донесся смех, и они обе повернулись в ту сторону.

– Не представляешь, как здорово вновь это слышать. Клянусь, в этом доме всю неделю никто не смеялся.

– Включая тебя?

Ответить Мария не успела – появился Скай и с порога поддразнил:

– Я чую запах чеснока.

Сестра замахнулась на него ложкой:

– Убирайся с моей кухни.

– Я просто пришел за чаем. – Скай наполнил стакан и, остановившись за спиной Шалы, наклонился к ней. – Я горд. Рэдфут не устает тебя нахваливать.

– Спасибо, – улыбнулась она.

Он поцеловал ее и выпалил:

– Нам сегодня нужно поговорить.

– О чем?

Хотелось верить, что Скай имеет в виду, мол, пора разобраться в их отношениях. Да, он вел себя так, будто без ума от нее. Но слова делали чувства несомненными. И Шала нуждалась в чем-то несомненном.

– Тебе еще опасно уезжать.

Она не стала спорить. Позже они поговорят. Вот только не о них. И это, оказывается, больно.

Когда Скай ушел, Шала вдруг обнаружила, что Рэдфут тоже уже на кухне. Он стоял у плиты и беседовал с дочерью. А через мгновение подошел к Шале и положил руку ей на плечо:

– Ты делаешь его счастливым, Голубые Глаза.

Она улыбнулась:

– Это взаимно.

А про себя добавила: «Вот бы он еще немножко мне открылся».

Вскоре все собрались за обеденным столом. Разговор за едой в основном состоял из забавных историй о Хосе, Марии и Скае. То и дело звучал смех. Для Шалы это был лучший ужин за долгие годы. И дело не в еде – хотя и она оказалась прекрасна, – а в компании. Затем Рэдфут налил всем десертного вина, и только Лукас продолжал пить чай.

Шала чувствовала себя частью семьи и с трудом удерживалась от слез. Она поняла, что в шаге от безвозвратной влюбленности не только в Ская, но и во всех его родных и друзей.

Рэдфут вновь наполнил бокалы и поднял свой.

– Тост за семью. За еще много таких совместных ужинов, – провозгласил он и посмотрел на младшего сына. В глазах Хосе мелькнула вспышка вины.

– За то, что все мы разные и принимаем друг друга таковыми, – высказалась Мария.

– За «Скрэбл», – сказал Лукас, и все рассмеялись.

– За еду, в которой не слишком много чеснока. – Скай подмигнул сестре.

Настал черед Шалы, и долго думать ей не пришлось.

– За семью.

Все взгляды устремились к последнему промолчавшему – Хосе. Он улыбнулся:

– За то, что Скай наконец признал в Шале свою вторую половинку, как и предсказывали духи Рэдфута.

Глава 34

Все руки замерли на весу, и звона бокалов не последовало. Шала уставилась на Хосе:

– Предсказывали?

И в этот момент поняла, что все смотрят на нее.

Скай опустил бокал и смерил брата тяжелым взглядом.

– Что? – удивился тот. – Только не говори, что она не в курсе!

– Не в курсе чего? – Шала оглядела собравшихся.

Все отводили глаза, кроме Ская.

– Ничего, – проворчал он.

Она нервно усмехнулась:

– А звучит иначе.

– Пирог и кофе готовы! – воскликнула Мария, привлекая к себе внимание. На сей раз она не стала отворачиваться от Шалы, но виновато пожала плечами, словно признавая, что какой-то секрет тут все же кроется.

– Я люблю пирог, – отозвался Лукас.

Интересно, а он знает, о чем тут речь? Судя по опущенному взгляду – знает.

Шала переключилась на Рэдфута. Он посмотрел на нее, но опять врубил режим деревянной статуи.

– А предупредить, чтобы я помалкивал, слабо? – прошипел Хосе.

– Просто закрой свой поганый рот, – рыкнул Скай. И, встав из-за стола, обратился к Шале: – Готова идти?

Бум. Радостное настроение испарилось под гнетом вины. И хотя Шала так и не поняла, в чем виновата, все же не смогла удержаться от извинений:

– Простите. – Она положила салфетку на тарелку. – Может, я сначала помогу с посудой…

– Нет, – прервала Мария. – Я справлюсь.

– Ладно. Ужин был великолепен.

Едва покинув комнату, Шала поняла, что больше не чувствует себя частью этой семьи. Как так вышло?

* * *