Затмение

Я нарочно не смотрю по сторонам. Мне все равно, что тут происходит, я пришла не для того, чтобы собственными глазами увидеть рассадник продажной любви. Но стоны сверху раздражают и заставляют нервничать. Интересно, каким образом девочки ублажали только что своего хозяина? Помятым он не выглядит, и рубашка зашнурована аккуратно. Явно не одевался наспех, так что…

Я глотаю возмущенный вздох и проскальзываю за полог, который Блайт отводит в сторону.

Здесь небольшая, но уютна комната: пушистые ковры, большие подушки для сиденья, резные столики на коротких ножках. Центральный сервирован всякими угощениями: фрукты, сладости, графин с темно-красным вином, серебряные кубки. Дорого, роскошно и изыскано. Совсем, как в доме старого герцога.

— Подумал, тебе будет уютнее находиться в знакомой обстановке, — говорит Блайт, пока Грим со знанием дела идет по кругу вдоль стен.

На самом деле это просто уловка, а никакое не гостеприимство. В знакомой обстановке человек быстрее расслабится и потеряет бдительность. Старый, как мир, фокус.

— А теперь, если все в порядке, прикажи своей псине оставить нас наедине, — предлагает белобрысый головорез. — Обещаю, о нем хорошо позаботятся. Даже блох вычешут.

Вижу, что Гриму не по душе такая идея, но взглядом прошу его оставить нас наедине.

— Я буду рядом, — бормочет он, напоследок зыркая в сторону Блайта полным недоверия взглядом.

Блайт отвечает ему улыбкой и, когда мы остаемся одни, запросто стряхивает куртку с плеч, усаживается на подушку и тянется к ботинкам. Пока я пытаюсь понять, что происходит, взглядом жадно слежу за тем, с какой изящной ловкостью его пальцы справляются со шнурками. Миг — и он босой, в одних штанах и сорочке. Расшнуровывает и ее, останавливаясь ровно так, чтобы я могла понять — в отличие от северных мужчин, у этого напрочь отсутствует поросль на груди.

— Ты… — пытаюсь сказать я, но путаюсь в словах.

— Мне просто жарко, сладенькая. Я же сказал, что как женщина ты меня совершенно не интересуешь. Я люблю блондинок. Как Райль. Кстати, познакомишь меня с ней? Она просто прелесть.

глава 10

Райль? Моя сестра Райль?

Честно говоря, даже не знаю, что возмущает больше: то, что он знает о моей сестре и, судя по всему, все, раз так запросто распространяется о ее внешности, или то, что намекает на свою к ней симпатию. Поэтому делаю то, что всегда выручает из любой неоднозначной ситуации — делаю вид, что не поняла намека.

Райль и этот… Что за нелепость.

— Присаживайся, — приглашает жестом Блайт. — И угощайся.

Мы садимся по разные стороны стола — и Блайт лично наливает вино в кубки.

— И что за особенные угощения твой алхимик подливает в кубки важных гостей? — спрашиваю я.

— Афродизиаки, — хитро улыбается он. — Так что осторожнее, сладенькая Герцогиня. Выпьешь — и перестанешь думать о деле.

— Кто же вот так сразу признается? — отшучиваюсь я. Понятия не имею, врет он или говорит правду.

— Может, я просто даю тебе шанс самой сделать выбор, как закончится эта ночь.

Он делает глоток, и я сосредотачиваю взгляд на том, как мягко скользит кадык под кожей, как дергается толстая серебряная цепь. Хотя нет, это точно не серебро. У серебра, даже самого отменного, нет этого характерного искристого блеска. Она будто покрыта алмазным инеем. Поймав мой взгляд, Блайт подмигивает и, словно куртизанка, медленно вытаскивает цепочку из-за ворота, хвастаясь кулоном.

Я замираю, потому что это окровавленный серп прислужника Шагарата. Идеальная работа, потрясающая в своих деталях, но от того не менее омерзительная.

— Значит, ты правда Зверь? — спрашиваю сухим голосом. Плевать, что там подмешано в мой кубок — мне нужно выпить, пока язык намертво не присох к небу.

— Я? Зверь? — Блайт отрицательно мотает головой. — Знаешь, это почти обидно, быть о незнакомом человеке столь невысокого мнения.

— Тогда за каким бесом ты носишь эту дрянь?

— Потому что мне нравится эта безделушка. Она помогает ходить среди своих верных овец и не вызывать никакого подозрения. Люблю лично совать нос во все дела.

— Верных… овец? — тупо переспрашиваю я.

— Ох, прости, сладенькая Герцогиня, совсем забыл представиться.

Он растворяется прямо у меня на глазах. Только что был напротив — а уже сидит рядом и хватко держит за талию. Даже пошевелиться не могу, оглушенная ужасом.

Да быть такого не может.

— Разреши представиться, — улыбаясь ртом, в котором теперь ясно видны удлинившиеся верхние клыки, говорит он. — Кровавая гончая, Теневой танцор и Тот, что не оставляет следов. Шагарат, Прекрасный и Ужасный. Для друзей и одной сладенькой перепуганной малышки — просто Блайт.

— За дуру меня держишь? — с трудом отвечаю я.

— Я не играю на стороне дураков, Герцогиня. Так что ты уж постарайся не разочаровать божество.

Мне хочется рассмеяться ему в лицо, но это будет смех отчаяния, поэтому продолжаю тупо смотреть на его клыки, которые Блайт нарочно хвастливо демонстрирует в улыбке. Совсем недоброй улыбке, нужно сказать.

— Это просто обман, — говорю я, стараясь выглядеть беззаботнее, чем есть на самом деле. — Какая-то навязанная иллюзия. У меня что-то в бокале?