Затмение

Свавар Синдрасон сидел у окна в старом соломенном кресле. Он часто здесь сидел и наблюдал за погодой. Вид – по большей части стена соседского дома – сам по себе восторгов не вызывал, но это не имело никакого значения. Он смотрел на небо.

Иногда он ходил в церковь на службу, скорее из чувства долга. Однако по-своему он был верующим человеком. Верил в высшие силы, хотя к Богу обращался редко. И не надеялся получить никакого ответа.

Ему шел пятый десяток. Он не планировал так долго оставаться в Дальвике, в этом старом доме. Собирался разбогатеть и уехать. Он жил здесь с самого рождения, хотя и с перерывами – некоторое время снимал квартиру и работал на юге, а после смерти родителей единолично владел домом. В этом городе ему было хорошо, но он всегда мечтал о маленькой квартире на юге Европы, где-нибудь на побережье, чтобы он мог расслабляться, наслаждаясь солнцем и прохладительными напитками. Однако его мечтам всегда что-то мешало осуществиться.

Свавар следил за новостями.

Он сидел у окна и думал о Всемогущем.

На сей раз в некотором смятении.

Его не отпускали вопросы о жизни и смерти.

О его собственной жизни. О смерти другого человека.

Как далеко он мог зайти, спасая свою шкуру?

У него была только одна жизнь, и он собирался ее прожить – но не за решеткой.

Наверное, нужно больше бояться смерти, чем тюрьмы.

Трудно было понять, какие именно последствия его ждут в случае обращения в полицию.

В то же время он довольно ясно представлял себе, что произойдет, если с полицией не связаться.

Он так часто использовал выражение «вопрос жизни и смерти», но только сейчас понял его истинный смысл.

Он продолжал не отрываясь смотреть в окно в надежде на какой-то ответ.

11

Когда расследовались интересные дела, буфет в отделении полиции Сиглуфьордюра становился популярным местом встреч. Первый посетитель, Омар по прозвищу Капитан, пришел вскоре после того, как стало известно, что человек, которого нашли мертвым, работал в тоннеле и жил в Сиглуфьордюре. Омар часто бывал в отделении, однако всегда приходил по доброй воле. Никто точно не знал, каким судном он командовал, но прозвище за ним закрепилось. Равно как и прозвище Преподобный за Ари, хотя у того никогда не было прихожан. Омар был пенсионером и пил кофе в участке, чтобы пообщаться.

– Как дела, Омар? – спросил Томас.

Омар и Хлинюр сидели за столом.

– Отлично, дружище. А у тебя?

Томасу не хотелось говорить о своих чувствах. Он хорошо знал, что именно стоит за этим вопросом – слухи о его жене, переехавшей на юг. Временно.

Томас подозревал, что их с женой отношения – или, вернее, отсутствие таковых – были излюбленной темой обсуждения в городе.

– У меня все хорошо, – сказал Томас.

Да, иногда ему действительно было хорошо, но только когда он не думал о жене. Он очень хотел уехать к ней, однако сделать это оказалось труднее, чем сказать. Вот взять бы отпуск, возможно годовой, и переехать на юг. Ари, вероятно, смог бы временно взять на себя руководство отделением. У него есть хватка.

– Работы много?

– Случается, – кратко ответил Томас.

– Ужасно, что этого человека… убили. – Последнее слово он произнес почти на актерский манер.

– А ты его, что ли, знал?

– Нет, бог с тобой. Он же был здесь только подрядчиком, так ведь? Пытался заработать на тоннеле. Они все хотят заработать на этом новом тоннеле. Насколько я знаю, он жил у Норы.

– Да, снимал у нее жилье, – подтвердил Томас.

Однако он не собирался снабжать Омара информацией.

Расследование проводил следственный отдел Акюрейри при помощи полиции Сойдаркрокюра, своя роль была отведена и полиции Сиглуфьордюра.

Ари вцепился в дело мертвой хваткой. Допросил прораба Хакона. От него получил сведения о трех ближайших работниках покойного Элиаса: Пауле Рейниссоне, одно время работавшем у Томаса в отделении, Сваваре Синдрасоне, жившем в Дальвике, и наконец, о Логи Йокульссоне.

В ходе короткого телефонного совещания по этому делу Томас и Ари узнали, что Свавара уже допросили; он действительно знал Элиаса дольше других, но почти ничего не смог сообщить следствию. В разговоре с ним выяснилось, что коллегам Элиаса было известно о том, что тот строил дом в Скагафьордюре, покойный не делал из этого тайны.

Все указывало на то, что убийство было совершено ночью, но никакого мониторинга дорожного движения в это время не производилось, и никаких дорожных камер там не было, так что будет нелегко выяснить, кто проезжал в этом районе. Свавар сказал, что всю ночь спал, но живет он один, и подтвердить его слова некому. Не исключалось также, что преступление совершила женщина: чтобы ударить жертву дубинкой много сил не требовалось. При этом дубинка была не очень крупной: основной вред причинил гвоздь.